Петербургские историки оценили новость о ликвидации "Мемориала"*

28 декабря Верховный суд постановил ликвидировать международное историко-просветительское, правозащитное и благотворительное общество "Мемориал"* (признано иноагентом по решению Минюста). Иски от генпрокуратуры и прокуратуры Москвы суд получил в минувшем ноябре. В суде государственный обвинитель заявил, что организация искажает память о Великой Отечественной войне и создает неправдоподобный образ Советского Союза. 29 декабря аналогичное решение в отношении уже правозащитного центра "Мемориал"* (признан иноагентом по решению Минюста) принял Мосгорсуд.

Piter.TV опросил российских историков и выяснил, как они отнеслись к этой новости. В Петербурге, тем временем, уже провели акцию прощания с "Мемориалом"* у Соловецкого камня, а художник Николай Копейкин заявил, что властям есть что скрывать.

Историк и журналист Даниил Коцюбинский заявил, что решения о ликвидации организации и осуждении руководителя карельского "Мемориала"* Юрия Дмитриева на 15 лет колонии строгого режима – рубежные.

Мы находимся внутри очередного самодержавно-реставрационного цикла, из которых состоит вся русская история: смута, реставрация самодержавия вплоть до максимального "опричного" ужесточения, потом "оттепель", распад, снова смута, снова реставрация и т.д. Как историку мне очевидно, что впереди нас ждёт перманентное "похолодание", пока система не окоченеет до такой степени, до такой ломоты в собственных суставах, что сама же инициирует очередную "оттепель".

Именно это позволяет надеяться, что инстинкт самосохранения удержит верховную власть от слишком быстрого и радикального вползания в "ледниковый период". И в этом смысле такие структуры, как "Мемориал"*, скорее были бы полезны существующей системе, продлевая ее умеренно-реставрационный цикл и предохраняя от грядущего распада.

Даниил Коцюбинский

Историк выразил слабую надежду на то, что "наверху осознают это и оставят "Мемориал" в покое", а Дмитриева избавят от строгого срока.

Если же говорить о пользе "Мемориала" не для власти, а для общества, то она также, на мой взгляд, очевидна. Эта организация бережно собирает и хранит историю человеческих судеб в XX столетии, одном из самых трагических и антигуманных в истории человечества. И России в том числе. Разрушать эту мемориальную деятельность можно только в том случае, если планировать повторение в XXI веке кошмаров века XX. Очень надеюсь, что это отчетливо понимают и российские власти, и, что ещё важнее, российские граждане, от которых, в конечном счёте, зависит судьба и самой власти, и страны в целом.

Даниил Коцюбинский

Историк и руководитель центра "Возвращённые имена" при РНБ Анатолий Разумов в разговоре с Piter.TV сослался на собственную колонку на сайте центра, в которой подвел итоги непростого года. Добавить что-либо к своей речи ученый не захотел.

<...> Тяжело и потому, что в старом году не вышел на свободу, а остался в заключении мой коллега и друг Юрий Алексеевич Дмитриев, мемориалец, составитель Книг памяти по Республике Карелия. 27 декабря огласили новый приговор Дмитриеву, а 28 декабря объявили о ликвидации "Международного Мемориала"*. <...> Мы живём дальше. Мало кому стыдно. Мало кто считает себя самого виновным за беды. Значит, тем, кому стыдно, надо брать ответственность на себя.

Анатолий Разумов

Доцент СПбГУ и преподаватель исторического факультета Илья Ратьковский заявил, что "Мемориал" проделал большую работу "по выявлению важных материалов по истории России ХХ века. Также он отметил вклад историков, состоящих в руководстве общества, например, доктора исторических наук Константина Морозова.

Не являясь юристом, считаю, что юридический компромисс в нынешней ситуации мог быть найден. Идеальным вариантом была бы корректировка деятельности организации (дополнение имеющейся базы, например, жертвами белого террора и репрессий, чего нет), уточнение и расширение данных по осужденным, в т.ч. по их деятельности в период Великой Отечественной войны. Возможно, кадровые перестановки в руководстве, но с учетом мнения "Мемориала"*.

Илья Ратьковский

Кандидат исторических наук и ответственный секретарь петербургского отделения Российского исторического общества (РИО) Елена Грузнова была максимально краткой:

Давно пора.

Елена Грузнова

Позицию всего отделения РИО по этому вопросу Грузнова высказывать не решилась.

А профессор-историк и сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН Борис Ковалев признался, что испытывает двоякие чувства.

К сожалению, благое праведное дело "Мемориала", начатое в конце 80-х, оказалось излишне политизированным, их (членов общества, прим.ред) нелюбовь к советской эпохе иногда не позволяла вести вменяемый профессиональный диалог. Это привело к не самому лучшему концу. Историческое общество "Мемориал", недопущение повторения ошибок прошлого – это одно. Но правозащитное общество и политизированная история – это другое, и я отношусь к этому отрицательно.

"Мемориал"* как организация, связанная, в первую очередь, с историей, был создан более 30 лет назад и изначально предполагал сбор информации и документов о политических репрессиях, незаконно репрессированных людях. Я дискутировал с коллегами из "Мемориала" – их активная агрессивная неприязнь неприятие преступлений сталинской эпохи определенным негативом стала отражаться вообще на всей советской эпохе. Некоторые вещи, которые делает "Мемориал", он должен делать более аккуратно и ответственно, более профессионально. Не зачислять всех без исключения репрессированных в жертвы проклятого сталинского режима, а относиться к ним дифференцированно. Вот, например, Борис Филистинский уничтожал евреев, умалишенных и был связан с небызвестным Отто Скорцени. Этот человек был осужден в 1936 году, в 1992 году – реабилитирован по конкретному делу. Он значился в списках жертв сталинского режима, хотя его преступления отвратительны.

Борис Ковалев

Профессор напомнил, что в момент декриминализации статьи 58.10 об антисоветской агитации и пропаганде всех осужденных по ней людей реабилитировали. И подчеркнул, что некоторые категории людей были амнистированы, но не реабилитированы.

Как быть с нацистскими пропагандистами, сотрудниками ведомства Геббельса, журналистами, поэтами, которые писали "о Гитлере нашем родном и любимом"? Я подчеркну, что они попадали под амнистию, не реабилитацию – их простили в 1955 году. Но их нельзя считать невинными жертвами сталинского режима. И почему-то эта важная работа не делалась.

Борис Ковалев

Историк выразил обеспокоенность судьбой архива и документов "Мемориала" и пожелал, чтобы исследователи продолжали с ними работу.

Своим мнением с редакцией поделился также Дмитрий Асташкин, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН. Он выразил опасения в связи с будущим исторического наследия организации.

Закрывать просто, сложнее открывать. За свои 33 года "Мемориал"* открыл миру множество важных документов о советской эпохе. Ими регулярно пользуются не только журналисты и историки, но и исследователи семейной истории. Кстати, многие несли в "Мемориал"* семейные архивы. В итоге "Мемориал"* собрал уникальную источниковую коллекцию. Это и письма, фотографии, дневники, воспоминания "остарбайтеров" – жителей СССР, угнанных на принудительные работы в Германию. Это и материалы о Большом терроре: уголовные дела, расстрельные списки, биографии работников НКВД (включая репрессированных сотрудников). Часть документов представлена в виде электронных баз данных, часть осела в библиотеке и архиве, часть предметов попала в музейные экспозиции, а часть материалов так и лежит в коробках, дожидаясь обработки. Дождутся ли? Закрытие организации может привести к прекращению работы баз данных, к потере архива и так далее. Работа историков советской эпохи станет еще сложнее.

Дмитрий Асташкин

Фото: Telegram / ПЬЯTNIЦА; Facebook / Даниил Коцюбинский; nlr.ru; Википедия; ВКонтакте / Дмитрий Асташкин