Герман Садулаев – писатель не самый популярный, часто спорный, реже - неровный, но всегда модный. По образованию Садулаев юрист, книги пишет, как говорит, для души. Родился чеченцем, но вырос в русской культуре. Правда, взгляды либеральнее не стали: к женщинам у писателя пристройка по формуле «над», а к народу Израилеву и секс-меньшинствам – по формуле Бурдж Халифа.
Его книги пока что не берут с боем, но среди собратьев по перу Садулаев хорошо себя зарекомендовал. Настолько хорошо, что три года назад попал в букеровский шорт-лист, а еще через полгода получил первое место «Нацбеста».
Ему около сорока. Внешность с виду обычная, но выдает легкий акцент. Садулаев высок, крепко сбит и непомерно серьезен. Параллельно с работой юриста, он автор трех книг: «Таблетка», «Радио Fuck» и «Я чеченец!». Ее, последнюю – сборник повестей и рассказов, он посвятил чеченским войнам и чуточку даже себе. Она и рванула в литературном пространстве.
Садулаев признается, что на чеченскую тему писать не хотел, даже когда уже дописывал книгу «Я – чеченец!». Говорит, что не мог не писать. Заканчивал рассказ или повесть, а сам надеялся, что - последняя. Тяжело и больно это было писать. Но Чечня возвращалась в него снова и снова. Ныне в мыслях и на бумаге - «кадыровская», послевоенная Чечня. Будет ли опубликована, а уж тем более где – автор не знает.
Садулаев всячески открещивается от связей с Чечней и Кадыровым. Более того, последний запретил писателю считать себя чеченцем. И заявил, что любое высказывание Садулаева о Чечне – ложь.
Садулаев стал первым чеченским голосом в русской литературе. Писателю важно занять свою нишу и найти важную тему. Но вне чеченской проблемы Садулаев не интересен. Можно удариться в поиски совершенства, но и в работах своих он наивен и неуклюж. Его раннюю прозу называют самой настоящей и честной. Герман писал свою «Ласточку», потому что не мог молчать.
В книге «Я – чеченец» он писал, как всегда напирая на аллегории, что каждый по-своему «провидел пламя с небес». Такой он, садулаевский образ войны. Не только обычная бойня, но и офисный террариум, потребительский принцип жизни, толерантный нацизм. Герман Садулаев здесь - герой ополчения.
Есть мнение, что человек, написавший «Я – чеченец!», не будет гнаться за литературными лаврами, несмотря на то, что достоин. Его боль – настоящая, пусть исторгнута из сердца не криком, как это принято, а стилистическими аллюрами. И главным признанием, пусть нет «паспорта», то есть бумажки для достоверности, будет совместная, разделенная грусть.
стоит почитать
Для меня было откровением, что он питерец.
я читал "Чеченца". оч сильная вещь. Вообще, молодец мужик, сурово пишет.