Зернова: Лина Зернова, Гильдия экологических журналистов Союза журналистов Санкт-Петербурга. Наталья Сергеевна, такой вопрос. Существуют ли у вас запретные темы? Конечно, кроме тех, которые запрещены законом, как разжигание ненависти и так далее. Какие это темы? И второй вопрос: как бы вы, как руководитель такого информационного издания, назвали отличия, чем отличается "Росбалт" от "Интерфакса", например, или иного какого-то информационного агентства? В чем вы видите такие черты различия? Спасибо.
Черкесова: Я даже не могу сказать, что значит "запретная тема". Мне кажется, что существует подача, кого-то они трогают. Но я-то думаю, что вопрос в подаче. И вопрос, существуют ли некие интересы "Росбалта", которые могут быть задеты той или иной темой. Я думаю, что их такое… какое-то очень ограниченное количество. И даже здесь мы стараемся сделать так, что если мы сможем найти правильный поворот и правильные слова, то мы это делаем. Вот я лично, я не решаю многие вопросы, решает главный редактор, но я лично не очень люблю, когда в журналистских материалах ведется какая-то… грубо говоря, когда в журналистских материалах затрагивают детей и затрагивают, предположим, личную жизнь разнообразных начальников. Ну, личная жизнь – еще куда ни шло, но когда затрагиваются… И, если это не связано, там, условно говоря, с незаконными подрядами взрослых детей – вот это нормально – а вот когда лично начинают разбираться, чей ребенок, какая там вторая или третья жена, вот это я очень не люблю. Я считаю, что это как-то очень… как-то не очень этично, с одной стороны. И второе, это была тоже наша давняя такая установка: мне очень не нравится, что мы сейчас находимся в ситуации, когда журналисты полощут журналистов. Вот драка в СМИ с коллегами из других СМИ – это очень неприятно. И какое-то время мы вообще старались – это тоже было условие – мы коллег не задеваем, не трогаем. Это все-таки наш дом, и в этом стеклянном доме, значит, размахивать палками – это не самое правильное.
Иванова: Можно здесь… Простите, но это очень важно. Вот сегодня, например, в Петербурге сложилась ситуация, что есть как бы две категории СМИ. Одна категория условно представлена сейчас в этом зале. Есть некая вторая, которая официально даже членами Союза журналистов считается нерукопожатной. Как вы к этому относитесь? Ведь по ту сторону баррикад, условно говоря, люди тоже профессионально выполняют какие-то свои задачи, они там почему-то оказались… Да очевидно потому что в профессии по эту сторону им места не нашлось. Ну, например.
Черкесова: Я тоже слышала эту позицию: типа, а почему человек… Человек вынужден писать, и он это понимает, конечно. Не каждый журналист признается, что он это понимает. Но человек пишет клевету на других людей, он точно знает, что он пишет какую-то чушь, что он оскорбляет при этом людей, и при этом мы рассуждаем так: "Ну, ведь ему не нашлось места, типа, на этой стороне". Или: "Он же должен как-то зарабатывать". Я читала это в комментариях в Фейсбуке: "Он же должен как-то зарабатывать на жизнь". Ну, погоди, займись чем-нибудь другим.
Иванова: Тогда он перестает быть журналистом?
Черкесова: Ну, он не перестает быть журналистом. Тут опять-таки журналист – это не священная корова. Он просто перестает быть порядочным человеком, вот и все. Он может при этом быть журналистом, пианистом, но если он пишет, предположим, как у нас принято говорить, если он пишет заказной материал, и если он понимает, что он это делает, если он пишет, предположим, – даже если он пишет неправду – если он пишет какую-то гадость в отношении другого человека, он же понимает, что он это делает, он понимает, что делает. Ну, просто не очень порядочный человек, а хороший он журналист или плохой журналист, это опять-таки… Когда мы сегодня говорим, мы пытаемся все время определиться, кого мы считаем журналистом. Да, это вот дебаты у нас, кого мы считаем журналистом. Человека, который профессионально работает в СМИ? Будем ли мы считать журналистом блогера? Но блогеры тоже бывают приличные и неприличные. Блогер, бывает, сам по себе он пишет какие-то… Есть блогеры и есть люди, которые работают в сети и не работают в журналистике. И ты читаешь это, стараешься им верить, и это оборотная сторона того, что информация принадлежит всем. СМИ принадлежат всем, поле это информационное принадлежит всем, и в этом поле ты можешь выбрать себе то, что ты считаешь интересным и правильным. Но если ты убедился один раз, второй раз, что то, что пишет человек, – это неправда, что это, там, гадость, что это дрянь... Ну, ты перестаешь это читать, ты перестаешь это смотреть, ты относишься к нему соответствующим образом. Ну, вот еще раз мне кажется, что мы реально находимся в очень сложной ситуации, и это требует и разговоров, и дискуссий, в том числе и в Союзе журналистов, и вообще в журналистской среде. Что, собственно говоря, мы делаем? Для чего мы всем этим занимаемся? Зачем мы об этом обо всем пишем, зачем мы выбрали для себя такую специальность? Ну да, теперь даже стараются... Смотрите, обратите внимание, сейчас не говорят "статья", там, "заметка"…
Иванова: "Материал"…
Черкесова: "Материал" мы всегда говорили. Материал, это правда, потому что это такое немножко профессиональное, немножко такое как бы даже любование самим собой, потому что мы делаем "ну, типа материальчик я написал". Я помню, как "давайте напишем статейку".
Иванова: А с каким словом вы не согласны?
Черкесова: "Контент". Я понимаю контент, то есть технически я его понимаю. Да, мы делаем контент. Но вот когда мы начинаем говорить: "Я делаю видеоконтент, аудиоконтент, такой контент". Да, разные типы контента, мы сами это все употребляем. Но это дает нам еще больше, если, когда мы говорили "материал" – это был такой элемент профессиональный, такой, ну, как бы немножко… "Мы же понимаем, что написали шедевр, но назовем его материалом" (смеется). Ну что, ну мы же понимаем.
Иванова (смеется): Спасибо. Второй вопрос – Лины Зерновой.
Черкесова: Да, чем мы отличаемся.
Зернова: Да, да.
Черкесова: Это сложно. Это сложно, вы меня пытаетесь сравнить с информационными агентствами, а я считаю, что нам скорее надо сравниваться с интернет… Это вообще интернет-издание. Да, мы работаем в интернете, мы делаем газету, журнал, агентство, все на свете, мы делаем это в интернете. Чем мы отличаемся от других, я о других…
Иванова: Да, не только от агентств.
Черкесова: Да, не только. Мы отличаемся от "Интерфакса" и от ТАССа, я могу сказать элементарно, мы отличаемся тем, что мы авторское издание, то есть мы делаем… у нас очень много авторских материалов. Я имею в виду не авторов сторонних, а просто авторских, там, где человек поставил свою подпись, он честно отвечает за свои слова. И это во многом такая вот как бы площадка мнений. То есть это площадка мнений, площадка разных тем, площадка разных голосов. Неслучайно я говорила про оркестр. И мы, несмотря ни на что, мы не хотим, чтобы журналист, автор-журналист, чтобы он как бы терялся в этой огромной… Как раньше говорили: "Информационное агентство – это такая братская могила". Где человек даже подпись свою… она у него стоит, но на это никто внимания не обращает. Там тоже номера есть у журналистов, когда понятно… ну, чтобы понятно было, откуда что прилетело. Но в нашем мы все-таки за индивидуальность. Вот я думаю, я не знаю, вот так мне кажется, мы хотели бы, чтобы нашей отличительной особенностью… У нас даже слоган такой был: "Экспертиза настоящего, прогноз будущего". То есть наше дело, а делать это невозможно анонимно, то есть у нас люди называют себя своим именем, и они делают авторскую журналистику. И мы поэтому все время находимся в таком переходе: а как нам сделать, с одной стороны, авторскую журналистику, а с другой стороны, чтобы дать, там, мы делаем в день примерно 300 единиц информации – это статьи, заметки, там, комментарии, их около 300. Я не знаю, много ли, но, наверное, это достаточно много. И как в этом потоке не потерять индивидуальность – это уже вопрос к авторам. И второе, что мне еще кажется, чем мы, может быть, отличаемся, это тем, что мы… Ну, то есть тем, что мы стараемся брать темы, которые, может быть, еще не получили какого-то такого широкого звучания, широкого распространения.
Иванова: Вот, возвращаясь к вашему же, – создавать тенденции и отслеживать их.
Черкесова: Да, но и тут еще тоже сложно. Это тоже вот мы все время мучаемся с этим, потому что, с одной стороны, нам нужна читаемость. Да, нам нужна читаемость, и нам нужна цитируемость. Это две вещи, между которыми мы все стоим враскорячку.
Иванова: "Росбалт" входит в пятерку по цитируемости.
Черкесова: Да, мы стоим как бы вот так вот, раздвинув руки, и думаем, что же нам делать. С одной стороны, нам нужна читаемость, а для этого мы должны стоять в тренде, потому что читатель в интернете читает то, что сегодня стоит в тренде. Стоит в тренде – он ищет подробности этой новости через "Яндекс", через Google, через кого угодно, и поэтому нам нужно встать в эту линию и в этой линии получить максимально много. Но когда мы стоим в этой линии, мы не производим уникального контента, и тогда у нас, там, нет цитируемости. Поэтому вот это вечное между… Мне кажется, что это…
Иванова: Между Сциллой и Харибдой.
Черкесова: Да. Сцилла и Харибда сегодняшнего интернет-ресурса. А почему нам нужна читаемость? Потому что это дает нам рекламу, потому что чем выше наша посещаемость, тем больше, ну, это все понимают, тем больше мы можем заработать на рекламе, потому что "Яндекс.Директ" и все остальные, они работают от просмотров. А цитируемость нам нужна, потому что нам нужен высокий рейтинг, нам нужно быть на хорошем уровне. И еще нам нужно, кроме всего этого, кроме цитируемости, читаемости, еще нам нужно выполнять свою функцию, потому что наша миссия – у нас есть, мы чувствуем свою миссию – мы должны об этом говорить. Мы говорим, например, о проблемах с детьми-инвалидами уже в течение… вообще с этим нашим проектом "Все включены" уже в течение нескольких лет. Пока это еще не стало таким общим местом, когда все об этом заговорили. С той же самой экологией мы тоже начинали говорить тогда, когда еще об этом… О каких-то проблемах, о которых еще люди и не очень говорят. А это не приносит читаемости, потому что это еще не стало… не стало трендом и не стало общим местом, поэтому…
Иванова: Все в процессе…
Черкесова: Да, это все в процессе, да, это и есть такой… И в этом есть, конечно, большое удовольствие, потому что тогда, когда вы говорите, что… Это и есть вот участие в этой ткани жизни, то есть мы ткем эту ткань вместе со всеми остальными, и мы в ней сами движемся, и мы находим в ней что-то интересное. Мы продвигаем свое, улавливаем тенденции, слышим, что говорят другие, забираем это другое, обращаемся к экспертам. Вот еще наше любимое дело – это искать интересных комментаторов, интересных экспертов, и проводить дебаты, и делать много всяких забавных вещей.
Видео: Piter.TV
Обсуждение ( 0 ) Посмотреть все