Интернет-буржуй Андрей Рябых - об архетипе Валентины Матвиенко и будущем интернета

 

Андрей Рябых: Случайно. В принципе, сам «Интернет-Буржуй» родился 3-4 года назад. Мы на тот момент подумали, почему бы не заняться персональным брендингом. Вся Америка и американский рынок показывает, что персональный брендинг, - он очень хорошо конвертируется в деньги. И вот начали думать, какой бренд придумать? В итоге родился «Интернет-Буржуй». «Интернет-Буржуй Андрей Рябых» – это полный бренд.

 

 

А.Р.: Да. Человек и пароход. Причем было большое количество проблем с регистрированием этого бренда. Самое главное это то, что в русском языке с бизнесом нет положительных слов. Это вообще особенность нашего языка. То есть: торгаш, торговка, купец, продавец, продавщица – они все равно несут очень негативную компоненту. Это на самом деле, на мой взгляд, одна из проблем нашей ментальности: пока мы не начнем относиться к этому положительно, у нас так и будет эти проблемы. Ведь если бизнесмен, то обязательно ворует. Он – бизнесмен, а дальше выстраивается ассоциативный ряд. Мы специально выбирали слово, которое будет вызывать эмоции. Положительные, отрицательные – это уже другой вопрос. Нам нужно было, чтобы люди не оставались к нему равнодушными. 

 

 

А.Р.: Да, интерес возникает в любом случае. Причем, мы его тестировали на целевых группах. Если целевая группа - обычные люди, особенно люди за 40-50 – они сразу же вспоминают всего Маяковского…

        

 

А.Р.: Да! Это оказалось такое большое поле, нереальное, сформированное при социализме. Я сам живу и прекрасно понимаю, что «ешь ананасы, рябчиков жуй». Корзинка печенья, банка варения. Буржуин, не отдам я вечную тайну! Оказалось такое большое поле. И естественно, они пропускают это слово через это поле – у них возникает негативная реакция. «Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем». Ну, от этого никуда не деться. Зато, в принципе, люди, которые занимаются бизнесом, восприняли это с определенной долей иронии, но очень положительно. Они сказали: «Да. Зато четко и понятно чем ты занимаешься». Для нас это было первичное тестирование. Когда в Москве были переговоры по одному из проектов, до кризиса это все было (сейчас такие переговоры опять начинаются) с достаточно небедным человеком, даже по меркам России, и поскольку я знаю, что подобных переговоров было очень много и с разными персонами, коммуникация со мной, благодаря бренду, была очень упрощена. Потому что человек, будучи очень богатым и знаменитым не очень запоминал имена и фамилии, но при этом он четко запомнил меня. Секретарь со мной связывался и говорил, что: «У вас так все замечательно. Шеф ни хрена никого не запомнил. Но сказал: позвони Буржую, он такой умный, нормальный такой. И все». Это для него такой сильный и мощный образ, который сейчас вот очень хорошо работает. Когда бренд был сформирован, мы немножко сформировали его по образам и начали выполнять визуальное воплощение. В первую очередь, конечно, бренд потянул какие-то мои предпочтения. Я очень люблю черный цвет.    

 

 

А.Р.: Мы на нем и остановились. Потом мы начали думать: оставить мою лысину или попробовать переформировать. Меня она абсолютно не смущает. Я могу быть в шапке, без шапки. Но! Оказалось, что на нашем рынке лысых людей достаточно. 

 

 

А.Р.: Да. Черный, лысый – это не является каким-то образом. И тут неожиданно появилась фреска. Она совершенно случайно была куплена в районе Выборгской в каком-то магазине. Она так хорошо пришлась. Эта ее третья или четвертая реинкарнация. Сшитая на заказ. Она очень хорошо пришлась в образ. Хотя, вполне вероятно, что она из образа в ближайшее время может выпасть. Потому что в текущих задачах мы просматриваем стратегию и видим, что образ должен быть жестче.      

 

 

А.Р.: Я думаю, что государственный топ-менеджер вообще обречен. Он обречен, на мой взгляд, на что-то связанное с хранителем. Питер - культурная столица. Питеру тяжело: не столица, не провинция. Зависший город. Это город, в котором так много культуры, так много памятников архитектуры, так много всего-всего, что это надо хранить. Он должен быть и хранитель, и правитель. Два основных архетипа должны транслироваться. Он не должен быть предпринимателем-героем – ему не надо ничего рушить, ему не надо ничего завоевывать. Его задача – грамотно управлять тем, что есть и сохранять то, что есть.  

 

 

А.Р.: Про Козака я ничего транслировать не могу, потому что мало его видел. Он все-таки больше московский чиновник, чем питерский. Из последнего я видел, что он пытается подготовить город к зиме. То есть он ведет себя как правитель, который заботится о будущем, ничего не рушит, заметьте. Никого не увольняет, никому не дает нагоняй. Валентине Ивановне не простили зиму. В принципе, если брать все численные показатели, как в городе выросли налоги, какие-то другие  вещи - она нормальный губернатор. Хороший или плохой - она из категории «нормальный» губернатор. Город развивался, город двигался. Но есть две стратегических ошибки, которые очень хорошо распиарены. Это, конечно, зима, вернее, две зимы.  Я, например, даже обладая джипом, все равно столкнулся с тем, что не смог проехать и на Невском сел в сугроб. 

 

 

А.Р.: Сложно сказать. Что мы подразумеваем под успехом?  

 

 

А.Р.: А, деньги! 

 

 

А.Р.: Или инвесторов? Понимаете, здесь ситуация какая: на Западе достаточно большое количество успешных стартапов по привлечению инвесторов убыточны. И это считается нормой. Потому что где-то это игра с фондовым рынком, где-то - инвестиции в будущее, где-то - понимание этой экономики. У нас успешным наверное, является проект, если он не решает политических каких-то задач, который будет зарабатывать деньги быстро. У нас будут, наверное, разные критерии успешности. В рамках моей компании, в рамках меня сейчас рождается такой тезис, что есть «манимейкеры», которые приходят в Интернет, чтобы заработать денег, и есть «стартаперы» - люди, которые хотят просить деньги за непонятные вещи. Ну, серьезно. Этот рынок лет пять назад начал формироваться. Сейчас есть определенная категория детей, которые не понимают, как зарабатывать деньги, но точно знают, что могут сделать Google, Yandex, Youtube, Facebook. Для этого нужно всего-то 5-10 миллионов долларов. Деньги им нужны не для того, чтобы что-то  сделать, а для того, чтобы купить Maybach, квартиру на Багамах, девчонок и все такое. Да, то есть их понимание вот этого процесса, как стартапа, оно именно такое. В большей части оно такое. Когда начинаешь с ними говорить о том, как ты будешь деньги зарабатывать – «мы привлечем кучу народу, деньги сами придут». Но послекризисная ситуация показала, что большое количество народа на проекте не равняется большому количеству денег. Мы в последнее время говорим не о стартапах, мы говорим о манимейкинге. И вообще в рамках своей компании последние два года больше говорим о деньгах - как на этом заработать деньги быстро. Идеально, чтобы проект запустился и через неделю с него уже пошли деньги. Ну, два-три месяца – это максимум.  Полгода – это максимальный срок, через который деньги уже должны идти. Неважно, какое количество, важно, что мы четко понимаем, что они пошли, и их поток будет увеличиваться. Поэтому мы сейчас четко делим – есть «стартапы», есть «манинимейкинг». Есть «стартаперы», есть «манинимейкеры». Стартаперы, на мой взгляд, 90% - людей непонимающих, что такое деньги, не умеющих их зарабатывать, и по большому счету реализующихся за счет инвестора.  

 

 

А.Р.: Чаще всего да. На самом деле, самый главный базовый посыл – нормальному стартапу деньги не нужны. То есть нормальной идее деньги не нужны, она сама их заработает. Вот с манимейкингом все хорошо. В сети масса детей, которые зарабатывают деньги. Но это очень закрытый рынок. Потому что никто  не хочет, есть такой термин, «палить тему». Люди зарабатывают деньги аккуратненько, тихо, не с кем не делятся.  

 

А.Р.: И налоги тоже. Это сейчас государству просто не до соцсетей и зарабатывания в них. Но, поверьте, пройдут выборы,  и на этот рынок тоже обратят внимание. Там сегодня крутятся миллионы. 

 

А.Р.: Это, безусловно, видео, вот ваш проект в этом смысле очень выигрышный. Причем, видео ведь будет развиваться по разным направлениям, и в рекламе тоже. На втором месте я бы назвал финансы и банки. И, наконец, потребительские проекты внутри регионов - например, те же порталы о детях, о кошках-собаках. По сути ведь в инете хорошо отработаны только авто и недвижимость.  

 

 

А.Р.: Неделю назад рассказывал, что два типа контента на самом деле будут востребованы. Один – быстросгорающий. Это то, что люди любят читать. Разбились автомобили, упал человек, отравился… желательно с «чернухой». Люди вообще очень любят почему-то это смотреть.  

 

 

А.Р.: К сожалению, люди очень любят плохие новости. Второй контент – это долгоиграющий. Это универсальный. К примеру: как сделать «Мохито»? Как завязать галстук? Как сделать «Кровавую Мэри»?   

 

 

А.Р.: Да. Причем, эти инструкции по применению могут относиться к конкретной области жизни. К конкретной специфике какого-то человека. 

 

 

А.Р.: Неформатные.

 

 

А.Р.: Знаете, большие книжки плавно перетекают в комиксы. То же самое произойдет с большими передачами.  

 

 

А.Р.: Они плавно перетекут в комиксы. Я думаю, что это связано еще и с тем, что информации, которую мы потребляем становиться так много, что 40-50 минут сейчас ни у кого нет, кроме бабушек и людей, сидящих дома. У всех остальных, мне кажется, и пяти минут нет на потребление программы Малахова о том, как кто-то с кем-то ругается. Если бы это было в комиксах: Малахов выехал, этому морду набили, этот упал, концовка… 

Интересно - нажал, посмотрел сюжет

 

 

А.Р.: О, мне это интересно! Еще раз нажал, посмотрел это уже сюжетом. Я думаю, что все сведется к комиксам. Это будет какая-то быстрая нарезка. И в зависимости от интересного кусочка, этот кусочек будет просто допросматриваться.   

 

 

А.Р.: Я думаю, что да. Я думаю, что, по большому счету, классическими фильмами останутся боевики. Мы будем смотреть их, потому что там так много единиц информации на единицу времени, что мозг будет загружен. Чем всем боевики последние так интересны? Там так много для мозга, для глаз работы…

 

 

А.Р.: Да, движухи,что тебя захватило, и ты вовлечен. Работают попкорновые области мозга, назовем их так, и это позволяет тебе, каким-то твоим работающим областям…   

 

 

А.Р.: Да, расслабиться. Работает то, что связано с простыми эмоциями, с взрывами, с войной. Сидишь такой – попкорн. Жвачка для мозгов, она позволяет в какой-то момент расслабиться. Но при этом, я думаю, и хорошие серьезные фильмы останутся. Потому что человеку иногда надо расслабить или напрячь определенную часть своего мозга. Боевики расслабляют, но надо и напрягать. Потому что не будешь напрягать, как всякие мышцы они атрофируются.     

 

 

А.Р.: Ну, как опыт показывает, шанс есть у любого, даже случайного проекта стать в чем-то номер один в мире. Например, тот же Chatroulette, случайно написанный проект, который в какой-то момент захватил весь мир. Как правило, в таких больших игрушках как Apple, развитие идет очень эволюционно. Apple, конечно, какое-то время удержится на вершине, но, я думаю, что все равно ее оттеснят. Компания не может быть успешной все время. Вообще развитие Apple вот такое (показывает пальцем). И в принципе, любой компании. Ничего нового они, в принципе, не предложили, это все, так или иначе, было до них.         

 

 

А.Р.: Да. Они предложили новую идеологию. Они предложили новую религию. Никто не воспринимал это как религию. Это воспринимали как… Тачскрин - он был до этого. Управление пальцем – было и до этого. С большим дисплеем Nokia - было и до этого. Просто все сидели в каких-то своих консервативных нишах, и никто не предлагал человеку настолько интересный и настолько свободный интерфейс. Никто не верил, что все будут тыкать пальцем, потому что изначально все думали, что монитор будет загрязняться, людям будет неудобно. Но Apple все эти возражения как-то отработала. Сделала очень хороший дизайн, очень удобную навигацию – то, что они всегда умели. Компания, в принципе, специализируется на дизайне и юзабилити. Этим самым они практически убили половину мобильных производителей. Заметьте, Motorolla практически нет, Nokia практически не осталось. Samsung, HTC – все. Осталось два бренда, которые бьются на равных с Apple. Раз уже дошло до судебных исков, это говорит о том, что Apple воспринимает серьезно Samsung. Nokia сейчас находится в шоковом состоянии, они потеряли с 33 до 25 процентов рынка. Это миллиарды долларов, и они сейчас будут все время что-то новое предлагать рынку, но пока все, что они предлагают, они опаздывают. Apple пока бежит впереди всех, единственное, наверное, правильная стратегия была бы не повторять Apple, а пытаться ввести что-то свое с другими конкурентными преимуществами. Просто, на мой взгляд, Windows, Microsoft при всей своей закостенелости пытается предложить новую идеологию своим Windows Mobile. Понятно, что удобнее, чем пальцем ничего нет. Они пытаются сделать другой интерфейс, другую идеологию. Они пытаются делать что-то свое. У них все равно будут свои поклонники, а те, кто тупо копирует, мне кажется, все равно льют воду на мельницу Apple.