Игорь Петров - глава компании "Строительные Технологии". Она печально известна на петербургском рынке - в период кризиса оба ее объекта были приостановлены, банки требовали выплаты кредитов, а дольщики, вернее - соинвесторы, хотели получить свои квартиры. В результате один дом сейчас достраивают финны. А второй, на Ленинском проспекте, курирует Строительный Комитет Петербурга. На словах все хорошо - сам вице-губернатор Роман Филимонов дал слово, что все 150 вкладчиков получат свои квартиры. А что на деле? Именно об этом объекте и решил честно рассказать Игорь Петров. Почему он не может сейчас выплатить все деньги вкладчикам, кому на самом деле принадлежит недострой на Ленинском и почему нынешние требования Комитета строитель считает невозможными - об этом в интервью ПитерТВ.
Игорь Петров: Строительство началось в 2007 году. Наша организация выступила заказчиком и инвестором этого проекта. Стройка велась до момента вхождения нашей страны в мировой кризис. В связи с кризисом банки начали требовать возврата кредитов, людям стали платить чуть меньше. Кризис коснулся не только нас, но и граждан. И постепенно деньги кончились, и стройка, к сожалению, тоже.
Корреспондент: А сколько успели построить?
И.П.: Построили мы 5 этажей из 19-20 возможных. К тому моменту еще разрешение на строительство, к сожалению, не было получено, в связи с тонкостями нашего законодательства и со сложностью данного объекта.
Корр: То есть это обычная практика?
И.П.: Да, к сожалению, это обычная практика у нас не только в городе, но и в стране. Стройка обычно начинается до получения глобального полного разрешения на строительство. Понятно, что люди, которые вложили деньги в данный объект, были не сильно довольны, что стройка остановилась. В 2009 году начали поступать жалобы, в том числе в Строительный комитет нашего города по поводу остановки стройки. Когда Строительный комитет вмешался в это дело, нашу организацию-застройщика практически насильно заставили поменять собственников. Причем, так как мы выступали инвесторами и заказчиками, Стройкомитет нас уверял о том, что, в конце концов, будущие дольщики этого объекта с нашей организации уйдут по тройственному договору на нового застройщика. Нынешний застройщик взялся сам довести объект до конца, то есть получить полностью разрешение на строительство, достроить объект и рассчитаться с людьми, которые вложили в это дело деньги. Ну, как-то что-то там двигалось, наверное. Меня в известность не ставили. Люди, которые заключали договора, до сих пор не перезаключили договора с новым застройщиком. Хотя я, как генеральный директор, неоднократно пытался нового генерального директора застройщика привести.
Корр: О какой фирме идет речь?
И.П.: Фирма называется ЗАО «Инфострой Технологии». Но владельцем нынешнего альянса этой организации является господин Кузнецов, который так же является владельцем организации под названием «Стоун» - строительная компания. И везде тот же Стройкомитет упоминает, что этот объект будет достраивать именно «Стоун». Хотя официально нигде он не фигурирует как таковой. Просто владельцы этой фирмы являются владельцами нынешнего застройщика. Вчера состоялось совещание в Стройкомитете, куда меня вызывали совершенно по другому объекту. На совещании выяснился один очень интересный момент: меня чуть ли опять-таки не насильно стали спрашивать и заставлять расторгнуть договора с нынешними, будущими покупателями квартир на Ленинском проспекте, что меня сильно удивило. Потому что, если это произойдет, договора будут расторгнуты, у меня никаких договорных отношений практически не осталось с нынешним застройщиком. Получится, что объект, который получит компания «Стоун», будет чистым. Все квартиры будут не обременены, и он будет продавать совершенно спокойно. А все денежные обязательства останутся на моей компании.
Корр: То есть вы будете должны выплатить деньги вкладчикам, при этом не имея прав на этот дом?
И.П.: Получается, что я буду должен денег, а мне, мои затраты на строительство данного объекта, компенсировать просто некому. Потому что реальных договорных отношений у меня на сегодняшний момент практически нет. То есть, конечно, можно пойти в суд и начать доказывать, что вложения были сделаны, а нынешний застройщик должен мне компенсировать это деньгами, либо выдать квадратные метры. Но процесс этот, прямо скажем, затяжной. А люди, которые вложили деньги, что с этого получат пока, в общем, неизвестно.
Корр: А сами вкладчики в какой стадии находятся? Там же разные люди есть: кто-то уже дошел до суда, кто-то…
И.П.: Да. Есть люди, которые не стали ждать окончания строительства, а расторгли договора, и по ним есть судебное решение, что мы - организация - должны им денег. Но большинство договора не расторгли. По которым мы, в конце концов,должны заключить договора на передачу квартир. И таких, конечно, большинство. Они пишут во все инстанции, в том числе и в Стройкомитет, и нашему вице-губернатору Филимонову, который утверждает, также как и Стройкомитет, что все будет хорошо, данная стройка под контролем и люди обижены не будут. Но получить вчера в Стройкомитете комментарии: как же все-таки тогда будут удовлетворены люди и их требования, я не смог.
Корр: Ваша компания в состоянии выплатить эти деньги, если все-таки ситуация сложится не в вашу пользу, и все 150 вкладчиков навалятся на вас?
И.П.: Нет, конечно! Денег нет. Потому что все деньги, которые я от них получил, я вложил в строительство. И строительство, - оно велось. Да, оно не закончено, но и деньги не все получены. Денег у компании нет. Большинство вкладчиков заключали договора с рассрочкой платежа и платежи у них прекратились практически тогда же, когда мы прекратили стройку. Да, людей можно понять, стройка не ведется, они не хотят платить деньги вперед, а нам что оставалось делать? Денег нет, строить не можем.
Корр: На ваш взгляд, как могут развиваться события дальше?
И.П.: В худшем варианте, я уже сказал, что договора нас с вкладчиками заставят расторгнуть. Мы должны будем вернуть деньги. А нам компенсировано это не будет. В результате объект останется за компанией «Стоун», а она его достроит, продаст и получит хорошую прибыль. Потому что все-таки большая часть денег уже вложена. Не большая, но, во всяком случае, много. Ну, а в лучшем – тут вариантов очень много. Я надеюсь, что либо нам, бывшим застройщикам, просто будут компенсированы те вложения, которые есть, или отдадут квадратные метры.
Корр: Я знаю, что ваша компания сейчас находится в стадии банкротства.
И.П.: Да. Она не в стадии банкротства. Люди, которые расторгли договора, по которым наша организация должна денег, несколько человек - 2 или 3 - подали на банкротство, но пока дело в суде и процедура банкротства не введена.
Корр: Что касается Строительного комитета, как вы можете объяснить: насколько я знаю, там есть такая избирательная политика в отношении вкладчиков, то есть всего вкладчиков по одному объекту 150, а речь идет, чтобы вернуть 20-ти, 30-ти, 50-ти вкладчикам.
И.П.: Да, да. Это тоже очень забавная, непонятная до конца позиция. Потому что изначально было, конечный вопрос, что «вы тут собираетесь получать деньги, мы знаем, что вы их, в конце концов, получите по другому объекту. Вы должны тем людям, которые вносили за тот объект, их вернуть». Собственно и возник этот вопрос у граждан, я задал логично: «А что же делать с остальными людьми? Почему я должен избирательно относиться?». То есть я получаю деньги, возвращаю только тем людям, которые там. Почему тем? А другим я должен возвращать? Ответа на вопрос я не получил. И вот отсюда у меня уже сам возник вопрос: я не понимаю, почему я должен избирательно относиться? Почему мы разговариваем только об одних вкладчиках? А о других, за которых вы несете ответственность? Потому что вы везде заявляли, в том числе и в средствах массовой информации о том, что вы являетесь гарантом того, что Ленинский проспект будет достроен, и все вкладчики получат удовлетворение в каком-либо виде за данный объект. Почему же вы на меня обязательства, как выясняется, спихиваете?
Корр: На ваш взгляд, как строителя, этот объект на Ленинском проспекте, - он может быть рентабельно достроен?
И.П.: Да, конечно. Он рентабельный. Потому что продано далеко не все, да и деньги не все получены с нынешних покупателей квартир. Объект рентабельный. Господин Кузнецов («Стоун»), он в принципе это подтверждал.
Корр: То есть даже при условии компенсации, выдачи квартир вкладчикам уже существующим, и добрав каких-то новых, можно не только достроить, но и получить прибыль? Я правильно понимаю?
И.П.: Да. Прибыль. И не маленькую. Конечно!
Корр: А почему тогда это не делается?
И.П.: Почему сейчас не делается? Я не знаю. Мы не могли доделать. Во-первых, нам правоохранительные органы просто запретили что-либо доделывать, пока не получим разрешение на строительство. Ну а сейчас причина опять может быть та же: до конца еще разрешение на строительство не получено. Может быть, поэтому ничего и не делается. Могу только догадываться.
Корр: А можете рассказать про это разрешение на строительство? Этапы большого пути: сколько бумажек нужно, чтобы получить это разрешение?
И.П.: Бумажек очень много. Первое замечание, которое мы получили еще в 2008 году по проекту, там было около 50 листов замечаний. Большинство замечаний были мелкие: не там поставлена дата, там что-то не доделано, это технические были замечания. Но было и замечание, которое тяжело было исправить, потому что «пятно» покупалось еще в 2006 году, и тогда требования Градостроительного кодекса были немножко другие. Потом ввелись так называемые «ПЗЗ» – правила землепользования и застройки, где поменялись правила, в том числе, к парковкам, к озеленению, к детским площадкам. Поэтому приходится внести эти изменения. В начальном проекте не учитывалось будущее наше законодательство. Да и нарушения там не только с нашей стороны были, но и со стороны соседей. Все, конечно, хотят получить максимальную прибыль с одного «пятна». Поэтому соседи увеличивали площадь, двигали дома ближе к нам.
Корр: Соседи – вы имеете в виду соседних строителей?
И.П.: Да. Потому что с торгов продавался весь квартал и у нас только одно маленькое «пятно». А там очень много застройщиков. Около десяти. И естественно, прав был тот, кто быстрее получал разрешение на строительство. Моя компания в тот момент, да и сейчас, была не очень известная. Там были такие гранты, которые очень быстро все сделали. И с ними бороться очень тяжело. То есть, если соседи подвинули дом, наша часть квартир затеняется, поэтому мы вынуждены учитывать то, что не должны были учитывать. Ну, так. Не повезло, может быть нам.
Корр: И все-таки я хочу уточнить: даже если введут банкротство, ваша фирма обанкротится, можете ли вы в результате, если все на вас нависнет, расплатиться с этими вкладчиками, которых там 150?
И.П.: Если на нас навесят только долги, конечно, нет. А если удастся получить все, что на наш взгляд, эти долги будет компенсировать... Ну как? Чудес же не бывает. Деньги же откуда-то брались и куда-то тратились. Но если люди хотят получить компенсацию за то, что они вложили, и мы должны эту компенсацию получить. Мы же вложили в этот дом деньги, мы не сами производили чудеса - раз и построилось - мы деньги вкладывали. Мы же не клали их себе в карман, мы тратили на стройку. И тот, кто эту стройку получил, должен как-то учитывать то, что уже построено.
Корр: А если говорить про эти пять этажей построенных, то это какая часть вложений? Это 2/3 уже? Одним словом, сколько еще нужно добавить?
И.П.: Я понимаю. Там 5 этажей. Это жилых. Там еще большой паркинг. На весь участок -это фундамент и паркинг. Оценить? Ну, вложено, наверное, где-то порядка от трети до половины.
Корр: Понятно. И все-таки ваш прогноз, как вы думаете, это дело может разрешиться?
И.П.: Думать плохо не хочется. Хочется думать хорошо. Что все-таки компания «Стоун» получит разрешение на строительство. И либо заберет всех людей, которые вложили деньги себе…
Корр: То есть перезаключит договора?
И.П.: Да, просто перезаключит договора с людьми. Либо, если все-таки заставят меня расторгать договора, компенсирует мне те затраты, которые я должен вернуть людям.
Обсуждение ( 0 ) Посмотреть все