Конгресс «Трансформация городов». Панельная дискуссия «Трансформация мегаполисов. Глобальные тренды»
Это первый конгресс, созванный для обсуждения развития городского строительства. Приоритетами для обсуждения являются следующие темы: Какие задачи решают мегаполисы мира? Какие глобальные тренды актуальны для крупных российских городов? Какие альтернативные решения существуют для крупных российских городов? Какой мировой опыт должен быть учтен при реализации программ и проектов трансформации в крупных российских городах? Решения мегаполисов мира для российских городов – возможности и границы применения?
Настоящих мегаполисов в России два – Москва и Санкт-Петербург. Одной из основных задач, по мнению Вячеслава Глазычева, является привлечение инвестиций в культурное ядро города. Для решения данной проблемы существует два альтернативных варианта: воссоздание, а иногда и создание, общегородского центра, которых, к сожалению, нет во многих городах России. Второй альтернативный вариант – создание множества центров в городах, что несомненно создаст между ними конкуренцию.
Мегаполисы – это большие площади. Говоря о примере трансформации мегаполисов, можно привести успешный пример города Нью-Йорк, США. Существует много достойных примеров реализации проектов по развитию городов, однако скопировать модель и применить на своем городе просто невозможно. Важно достичь компромисса, поскольку мегаполисы – это в первую очередь города, которые созданы для людей, и это компромисс можно достичь, пусть и сложным путем.
Отдельный важный вопрос – планирование инфраструктуры города. Следует учитывать особенности мегаполисов – каждый город по-своему уникален. При этом, по мнению Даниила Селедчика, ГК «Эталон-Инвест», справедливее говорить о развитии городов. Москва и Санкт-Петербург – при планировании развития инфраструктуры этих городов, важными задачами являются – сохранение исторического центра, решение транспортной инфраструктуры и решение вопроса промышленных зон. При этом решение можно найти только при наличии единого взаимосвязного плана развития – перенос деловой активности из центра города на периферию, комплексная, а не точечная застройка, которая, как видно, я не оставляет места для застройки инфраструктуры: детских садов, школ, больниц, дорог.
Александр Бобков, исполнительный директор «Общественно-деловой центр «Охта» представил проект «Лахта-Центр».
Санкт-Петербург, при всем своем величии и привлекательности, представляет собой неоднородную архитектуру. За фешенебельными фасадами прячутся проблемы города:
1. Большая нагрузка на историческую часть города
2. Обилие промышленных зон и пустырей в черте города
3. Угроза транспортного коллапса
4. Нехватка качественных офисных площадей для бизнеса
5. Энергозатратный ЖКХ и перегруз коммунальных сетей
6. Ухудшение экологической ситуации
7. Разрыв в качестве жизни в центре и на окраине
На сегодняшний момент в центре Санкт-Петербурга нет свободного места для застройки и развития инфраструктуры. Решением проблемы может послужить пример европейских городов – перенос бизнеса на периферию.
Проект «Лахта-Центр» может стать пилотным проектом за пределами исторического центра города. В рамках проекта предлагаются решения по редевелопменту промышленных зон в черте города, на развитую и необходимую инфраструктуру. Так же создание скоростного трамвая и системы водного транспорта, как альтернатива автомобилям. «Лахта-Центр» предолжит аренду современных площадей под бизнес, поскольку по оценкам рынка, спрос на качественную деловую недвижимость скоро превысит предложение, и это станет катализатором делового строительства в районе.
ФРАГМЕНТ ДИСКУССИИ
Вячеслав Глазычев: Это опыт метро. Опыт метрополии. Metropolitan areas, как их называют. Москва сейчас приступила, в общем-то, к…, ну как приступила, объявила… Мы сейчас пытаемся разобраться, что такое освоение огромной территории под юрисдикцией города. Это замечательно умеют делать в Канаде. Это неплохо делают наши коллеги в Скандинавии. Хотя и в меньшем масштабе. Им легче. Но это две вещи, которые мне кажутся ключевыми. Как то, что можно пережить, осмыслить и по-своему использовать, если получится. И наконец, здесь очень интересная вещь – это возможности и границы применения. Ну, да, перебросить мост можно. Сделать подземный длинный культурный переход, как в Торонто, можно. Что пока невозможно? Невозможно выстроить в нашей культуре договорную агломерацию, типа метро Ванкувера, где десятки муниципалитетов договариваются об общем интересе. Или в Торонто то же самое. Это вне российской традиции. И поэтому чрезвычайно тяжело. Хотя мы попробуем. Я попробую на одной из агломерации России такую задачу решить вместе с правительством республики Башкирия, мы думаем об этом. И есть вторая вещь, которая здесь принципиально важна – границы применения. Как ни странно, я знаю только один пример, который в лоб можно использовать в российских городах. И это опыт самого странного из американских городов – Вашингтона. Где так же, как в России, местное управление (local government) строилось сверху и с нуля, с начала 80-х годов. Где возникла специальная конструкция создания соседств. Создание тех молекул, из которого лепился всегда исторический город, которые выживают в некоторых мегаполисах мира, а в некоторых не выживают. Мы пока сейчас пытаемся изучить этот опыт и понять: где и почему получается и не получается. Почему в Сан-Франциско получается, а в Лос-Анджелесе нет? Это очень трудная интеллектуальная задача. Но, не решив ее, я боюсь, что мы так и останемся в ситуации, что мегаполис – это просто гигантское скопление людей на большой территории, связанной автомобильными трассами. Опасность такая есть. Мы с ней столкнулись, и бороться с ней надо. Но не понятно как. Спасибо!
Спасибо большое! Я думаю, что дальше участники разовьют тезисы Вячеслава Леонидовича.
Даррэлл Станафорд: Да, очень интересное начало. Понятно, что вопросы сложные. Сейчас переходим к следующему участнику - вице-мэру Хельсинки господину Пенттила. У господина Пенттила очень большой опыт работы, не только в Хельсинки, он работает во многих организациях по части урбанизма в европейском пространстве, в европейском союзе.
Ханну Пенттила: Спасибо большое за мою презентацию. Я вице-мэр Хельсинки. Я отвечаю за вопросы городского планирования в Хельсинки. Одновременно с этим я являюсь президентом «Metrex» - организация, которая занимается в Совете Европы как раз развитием мегаполисов, больших городов. Я постараюсь рассказать свою точку зрения. Во-первых, как уже говорилось, мегаполис – это большое скопление населения. В Европе это, например, Стамбул, Париж, Лондон, Москва, Санкт-Петербург, Мадрид. Это примеры больших территорий, многие из них уже стали мегаполисами. Есть также в развивающихся странах: в Индии, в Китае, тоже возникают развивающие мегаполисы. Там можно говорить о таких городских кластерах. Во-первых, если мы посмотрим на примеры мирового развития, и если мы будем говорить о развитии городов, я в целом буду говорить вообще о мегаполисах, когда это возможно, я буду приводить конкретные примеры. Итак, если мы посмотрим на городскую трансформацию, можно наблюдать целый ряд очень хороших примеров, но при этом есть и неудачные попытки, и важно понять, почему это произошло. Я считаю, что хорошим примером является Бильбао, в Испании. Это промышленный город, который превратился в инновационный город искусства и дизайна. Это произошло в 90-е годы и сейчас можно наблюдать совершенно другой город. Конечно, за этим стояли экономические причины, потому что в баскской провинции был совершенно другой налоговый режим. Ливерпуль - мы все знаем, это был такой большой рабочий, промышленный центр, но сейчас город развивается в сторону предоставления услуг и сферу искусства и, опять-таки, дизайна. В США хорошим примером трансформации является Нью-Йорк. Хотя, конечно, это совершенно другой город. И если мы посмотрим сейчас, это совершенно другой город, чем в 70-е годы. Китайские города также сейчас находятся в процессе трансформации, и иногда они внедряют зеленую политику и учет экологических факторов. Мы можем говорить, что процесс трансформации возможен. Только потом, в ретроспективе будет понятно, удались ли наши нынешние планы. Но, я считаю, что самое важное – должна быть сильная воля, которая будет двигать трансформационные процессы. И если все участники процесса, не только политические лидеры, но и представители бизнес-сообщества и гражданского общества, все они двигаются в едином направлении и отвечают на одни и те же вопросы, то тогда, конечно, можно будет добиться успеха. Потому что без единого понимания будущего, успеха добиться невозможно. Если говорить об инновационных проектах, опять-таки, есть целый ряд таких проектов успешных, в первую очередь мы должны сказать, что нет единой модели, которую можно просто скопировать. В каждой большом городе, конечно, своя среда и свои условия, и невозможно просто копировать один успешный пример и просто реализовать его в другой городской среде. Например, если посмотрим на такие инновационные подходы, мне нравится идея, которая была развита в Копенгагене (Дания) и Мальмё (Швеции). Они объединили свои территории, хотя, вы знаете, что между этими городами проходит национальная граница. Итак, между Копенгагеном и Мальмё, я недавно ездил на поезде, так всего полчаса из одного города дорога в другой. Очень хорошо сотрудничество налажено. Также в Гетеборг просто добраться, очень хорошая там инфраструктура. И они собираются также в Гамбурге большой мост построить, там тоже таким образом будет обеспечено взаимодействие. Мы видим, что возможно обеспечить ситуацию, когда мегаполисы вовлекают для взаимодействия соседние территории, и это происходит успешно. Также Глазго (Шотландия) был старый промышленный город, и они приняли решение трансформировать город. И опять-таки Фрейбург (Германия) - город, который известен как успешный пример развития за последние 10 лет. Один общий вопрос для всех этих инноваций состоит в том, что нам необходима охрана окружающей среды, качество городской среды для тех людей, которые будут там проживать. И самый крупный вопрос - размещение городской застройки в этих районах. Городская среда создается такой, чтобы люди могли жить менее плотно, и чтобы в городах были места, где они могли бы заниматься искусством, уделять время культуре, это будет удобно для людей. Существует ли искусство компромисса? Сейчас трудно ответить на этот вопрос. Я полагаю, следует согласиться, что зоны плотной городской застройки крупных городов требуют участия архитекторов, градостроителей, инвесторов. Нам необходимо способствовать развитию будущего наших городов. Я полагаю, что политики, выборные органы государственной власти также должны сыграть важную роль – служить каналами, через которые люди оказывают влияние на будущее своих городов. И по этим каналам может быть достигнут компромисс. Еще один пример такого компромисса – Барселона (Испания). Это очень интересный пример. Уже давно провинция Каталония полностью находится в руках самого города. Поэтому не идет разговора о сотрудничестве между окружающей местностью, местным образованием и городом. И, по-моему, в таком сотрудничестве они достигли очень многого. Могут быть серьезные результаты, если бы мы достигли компромисса между городами, между мегаполисами и различными окружающими их политическими образованиями. Итак, можем ли мы найти какие-то способы работы в этом направлении? В истории не раз оказывалось так, особенно в 20-30-х годах, что путь к компромиссу был трудный и практически исключен. Сейчас мы полагаем, что будущие наши планы являются интересными и для нового поколения художников, архитекторов и инноваторов. Я думаю, что настанет время, когда городские районы будут создавать свое будущее. Вот, например, в Германии, проходит очень интересный инфраструктурный проект 21 века, который подвергался серьезному противодействию целого ряда сторон, но я думаю, что через несколько лет этот план будет реализован лучшими градостроителями, и он будет успешен и полезен для всех. Так что наш последний и трудный вопрос: это то, насколько мы сможем применить эти идеи в России. Надо начинать работать очень серьезно. Потому что здесь вопросы среды и климата, политической жизни отличаются от того, что имеется в Европе. Думаю, что мы в конечном итоге сможем претворить наши планы в жизнь, сделать их более конкретными. Требуется долгосрочное планирование, как и везде. И, кроме того, надо согласиться, что инфраструктура является точкой опоры в развитии всякого города. Вчера мы говорили о рынке жилья, о рынке земельных угодий, и я убежден, что для рынка жилья необходим строгий контроль. Если он будет свободен от контроля, нас ждут большие неудачи в этой области, поэтому рынок жилья нуждается в контроле и стабилизации со стороны государства. Городские районы - это не только места для размещения промышленных предприятий. Новые концепции строительства должны быть более инновационными, и лучше учитывать нужды людей в районах плотной городской застройки в крупных городах и мегаполисах. Если мы задумаемся о мегаполисах, то начать стоит с того, чтобы продумали функционирование городских районов. Необходимо основывать наше планирование на функциональности городских районов. Спасибо!
Даррэлл Станафорд: Спасибо, господин Пенттила! Сейчас мы переходим от международного взгляда на международный взгляд на Россию. Сейчас предоставляем слово Барту Голдхорну. Барт из Нидерландов, но уже много лет живет в России, и его исследование касается России. Пожалуйста!
Барт Голдхорн: Моя презентация сильно отличается от других. Поскольку она абсолютно конкретно пытается ответить на вопросы, которые были уже заданы выступающими. Это, можно сказать, результат моей 15-летней работы в России. Я архитектор. Я начал работать здесь, издавая журналы «Проект Россия» и «Проект International». И сразу, когда ты приезжаешь в Россию, ты понимаешь, что самое страшное здесь - это именно ситуация с жильем. Конечно, если мы говорим о молодых художниках и инноваторах, очень хорошо, что для таких людей создаются места. Но мне кажется, что лучше создавать хорошие места для самих жителей городов. И в этом у России огромные проблемы. До сих пор создаются микрорайоны, до сих пор создается жилье очень плохого качества. Эта презентация адресована этой проблеме. Называется она «Стандартный блок». «Стандартный блок» - мы знаем, это стандартные дома, это начал делать Хрущев в 60-х годах, и начали строить микрорайоны. Это в России было очень успешное дело. Вы знаете, как это работает: вокруг большие дома, в середине школы. Я называю этот город -«модульный город». Потому, что он из секций. Архитектор или девелопер, или чиновник придумывает одну секцию, и ее повторяют на месте. Таким образом можно очень эффективно, очень быстро строить город. И это так не только в России. И не только раньше. По этому сценарию до сих пор очень успешно работает весь мир. Россия, Корея, Пекин, Сингапур, Индия, Египет, Турция и так далее. Это очень эффективный, дешевый и быстрый способ строительства. В странах, где нужно быстро строить, и где нет много денег, именно так и делается. Но есть большая разница – строить так при социализме или строить так при капитализме. Потому что недостатки такого метода проявятся как раз тогда, когда есть капиталистическое общество. Я называю это развитие – «Железный занавес». Мы знаем, первый «железный занавес» был вокруг Советского Союза. Он позволял внутри страны более или менее свободно двигаться. Все микрорайоны были свободны, все пространство было абсолютно открытым – можно двигаться через город как хочешь. Новый «железный занавес» появился, когда появился капитализм. Это железный занавес прямо перед окном. Появилась частная собственность, значит, появилось что-то, что надо хранить от других. Появились люди бедные и люди богатые, и перед окнами появился железный занавес. Третий «железный занавес» появился, когда во всех квартирах появился частный транспорт. И этот транспорт занимал очень много места в этих кварталах. И следующий шаг: мы видим новый порядок в городе – третий «железный занавес» - занавес, который находится на границе участков. На разделении между частной собственностью и общественным пространством. И мы видим, что город, постепенно переходит из города, где дома стоят на пространствах в город, который состоит из кварталов. Только эти кварталы очень плохие. Потому что внутри там стоит дом, а вокруг – забор. И эта книга о состоянии городов (показывает на экране), говорит, что самая большая проблема сейчас в мире – это появление именно таких закрытых мест в городе. Когда город состоит из заборов, куда могут заходить только те люди, которые там живут. Что происходит на Западе? На Западе развивался другой город. Не модульный город, а другой. Он начал развиваться в 1978, когда Чарльз Синк, который нам все сказал про постмодернизм, показал очень известный пример, когда в Чикаго в 1978 году разрушили такой микрорайон. Тогда все архитекторы говорили, что «мы так больше не будем делать», отвернулись от этого приема и начали заниматься другими видами строительства. Сказали, что «нам не надо делать дома в пространстве, а нужно делать квартальную застройку, нам нужно делать не одинаковые, а разные дома». Самый яркий пример, это трансформация Берлина, где все кварталы были застроены. Вы видите, все красное – это новая застройка и они следят за границей квартала. Что это значит? Что у него очень специфическая форма. Он контекстуальный. Архитектура становится индивидуальной.
Вернуться в рубрику "НЕДВИЖИМОСТЬ"
Тренды, бренды. У меня дом на Ваське разваливается и всем на...рать!!!