Министр образования Андрей Фурсенко под давлением возмущенной общественности временно отказался принять проект Федерарального государственного образовательного стандарта (ФГОС). С какими чувствами ждет школа принятия новых стандартов? Как их следовало бы изменить? Сколько обязательных предметов должно остаться и какими они должны быть? Что изменится для школы после принятия нового закона об образовании? Рассказывает Игорь Карачевцев, директор петербургской гимназии №166, дважды учитель года.
Роман Романов: Игорь Альбертович, хочу спросить вас о новом законе «Об образовании», который широко обсуждался в Интернете. Что изменится для средней школы после его вступления в силу?
Игорь Карачевцев: Я думаю, радикальных перемен в системе среднего образования закон не осуществит. Потому что у меня сложилось впечатление, что проект закона лишь фиксирует то, что появилось в наших школах за последние несколько лет. Предыдущий, ныне действующий закон, принимался в начале 90-х годов. Нынешний подводит какой-то рубеж вот этого отрезка времени. Поэтому та система, которая сложилась за последние десятилетия, она сохранится. Может быть самое главное, что в проекте есть… В последние годы активно обсуждают: «Что такое образование?». Часто говорят, что школа должна давать образовательные услуги. И учителя обиженно рассуждают, что мы попали в сферу услуг, в сферу обслуживания. Школа должна быть открыта. Все-таки, что греха таить, в предыдущие десятилетия школа была таким закрытым учреждением при всей гласности перестройки, которая была в предыдущие десятилетия. Эти процессы меньше всего затронули школу. И поэтому некоторые считают, что школа оставалась все эти десятилетия таким консервативным органом, таким консервативным социальным институтом, и это надо менять. Я согласен, что здесь нужны перемены. Но, с другой стороны, этот консерватизм школы - это ее плюс. Потому что все инновации, все проекты, все идеи, когда они начинают приходить в школу, они в этой школьной жизни просеиваются. Все разумное, здравое, реально осуществимое остается. А все взятое откуда-то из других моделей образования, которые может быть есть в других странах, оно отойдет. Оно не укоренится на нашей почве.
Р.Р.: То есть школа как фильтр выступает, в каком-то смысле?
И.К.: Да. И в этом ее здоровый, консервативный, хороший такой аргумент за то, чтобы школа менялась, но постепенно.
Р.Р.: Игорь Альбертович, хотел бы обсудить теперь Федеральный государственный образовательный стандарт ФГОС, который министр образования и науки Андрей Фурсенко не пустил пока, приостановил пока его вступление в силу. Широко обсуждался этот проект в Интернете. Скажите, вы читали письмо, которое было подписано общественностью? Там Ксения Ларина, Мариэтта Чудакова, Дмитрий Быков, тысяча подписей. Что вы думаете об этом стандарте? Что вы думаете об этом письме? Вам нравится? Вы общую идеологическую линию, обозначенную этим стандартом, поддерживаете?
И.К.: Я отношусь к этим стандартам… в полном объеме этих стандартов еще нет, есть лишь идеология, концепция. Я отношусь двояко. Первое. Я отношусь положительно к тому, что эти стандарты предлагают зафиксировать то, что уже должно быть в школе. Это право выбора ученика. Мы строим демократическое общество, а нашим молодым людям, как и нам с вами, нужно учиться выбирать. И школа должна это умение развивать. Школа должна, я неоднократно повторяю, научить ребенка учиться, научить ребенка выбирать, научить ребенка общаться. Поэтому в старших классах - 10-11-х - появляется реальное право выбора. Поэтому разработчики федеральных стандартов предлагают обязательные предметы и предметы по выбору. А вот насчет деления… По какому принципу? - здесь возникают сомнения. Вот, как можно сказать, четыре обязательных предмета. Три обязательных и один обязательный индивидуальный проект, который должен школьник осуществить. К обязательным, мы теперь уже знаем, относятся ОБЖ, физкультура и так называемая «Россия в мире». А затем выделены несколько образовательных областей, внутри каждой есть перечень предметов. В каждой образовательной области ученик должен выбрать.
Р.Р.: Игорь Альбертович, как вы относитесь к этим четырем обязательным предметам, которые подразумевает федеральный образовательный стандарт: ОБЖ, Россия в мире, физкультура и индивидуальный проект? Потому что я часто встречаю такого рода суждения у учителей, у родителей, в Интернете, которые пишут: «Что такое Россия в мире? Мы не знаем что это такое. Ну, как-нибудь выкрутимся, будем по-прежнему преподавать историю. Будем по-прежнему преподавать вместо ОБЖ еще что-то. Как-нибудь подстроимся, подомнем эту программу под себя». А вот ваше мнение?
И.К.: Пусть это будет «Россия в мире». Пусть - эксперимент. Я как учитель истории и обществознания, если появится этот предмет, готов его преподавать.
Р.Р.: Больше часов…
И.К.: Ну, больше часов мне не надо. Но почему бы и нет? Почему бы и нет... Что-то новое - это всегда интересно! Но у меня возникает (вопрос) не как у учителя истории и обществознания, а как у гуманитария в широком смысле этого слова: ну а где другие гуманитарные составляющие, которые крайне необходимы молодому человеку? Мы же все-таки в школе, по большому счету, не готовим в вуз, а готовим к той жизни, чтобы человек благодаря своим…
Р.Р.: Человек может и не пойти в вуз после школы!
И.К.: Да. …благодаря своим интеллектуальным качествам, умению критически посмотреть на окружающий мир, (смог) подумать, поразмышлять - стал он настоящим человеком? А именно гуманитарные предметы делают из человека Человека. С большой буквы. Поэтому русский язык, русская литература, на мой взгляд, крайне необходимы. И не как предметы по выбору, а как обязательные. Пусть это будет называться «Русская словесность». Пусть будет основой русская литература, и при этом знание языка будет спрашиваться. Если русскую литературу по новому стандарту не будут выбирать старшеклассники, что возможно, то тогда основа русской литературы, которая изучается только в старших классах, классика 19 века, она пропадет.
Р.Р.: То есть, если бы вы могли менять, вы в этом стандарте поменяли список обязательных предметов? Да?
И.К.: Да. С другой стороны, вот много пишут в аналитических справках, стратегиях развития, например, петербургского образования, что рынок труда в будущее годы потребует специалистов в области естественных наук. Нам нужны специалисты в области инженерного дела. Поэтому нужно делать акцент на эти предметы: физика, математика, биология, экономическая география и так далее.
Р.Р.: А как вы относитесь к специализации образования? Недели две назад я беседовал с ректором Университета им. Герцена Геннадием Бордовским. Вот он высказался в том смысле, что специалист подобен флюсу, и школа должна давать детям широкий спектр знаний в естественных, в технических, в гуманитарных науках. Только тогда мы можем говорить о полноценном человеке. Специализация, может быть, в большей степени в большей степени «затачивает» человека под конкретные узкорыночные задачи, но обкрадывает его в каком-то смысле. Вы согласны с таки мнением?
И.К.: Ну, во многом я согласен с этим. Но с другой стороны, если говорить о традициях высшего образования, того советского высшего, где очень узкопрофессионально и готовили конкретных специалистов в конкретных областях, конечно это имело и положительный результат, но может быть, широкого кругозора специалисты и не имели. Во-вторых, в наше время, когда человеку приходится порой решать самые разнообразные задачи, когда в силу разных причин (приходится) менять свое образование, профессию и т.д., умение учиться и переучиваться – это крайне необходимо. Поэтому я согласен, что университетское образование должно быть широким, гуманитарным и естественнонаучным, но все-таки, не (должно) потерять подготовку специалистов в конкретной области.
Р.Р.: Этой осенью я беседовал с вашим коллегой – директором физико-математической гимназии Максимом Протусевичем – и вот он мне сказал, что есть не очень приятная тенденция. Современная семья находится в кризисе и пытается переложить на школу воспитательную функцию, а школа не может воспитать всех учеников. Вот вы сталкиваетесь с такими тенденциями? Вы согласны?
И.К.: Действительно, проблема воспитания очень актуальна. И действительно, я согласен с Максимом Яковлевичем Протусевичем, что семья, как некий социальный институт, находится в кризисе. Но и школа находится в кризисе, потому что мы - учителя, которые, как и я, на протяжении 20 лет в школе и еще не пенсионеры, и еще активно работающие, - в их руках инструментарий педагогический, воспитательный - прошлых десятилетий. Дети изменились за последние 20 лет. А мы не совсем понимаем это. Не понимаем, как они изменились, в чем они изменились и изменились ли вообще или остались такие же, как и были 20 лет назад. Мне кажется, что изменились частично.
Р.Р.: Ваша личная реакция на новый Федеральный образовательный стандарт? Вы с тревогой его ожидаете? Вы ждете, что все к худшему изменится? Или, наоборот, вы думаете, что надо дорабатывать, надо переделывать, но все идет в правильную сторону?
И.К.: Нет, я не вижу, что все идет в правильную сторону. Я всегда во всем сомневаюсь. Но никакой большой тревоги у меня нет. Потому что, если находиться в постоянной тревоге, то это постоянный стресс. А у нас, повторяю, перемены происходят постоянно. Все эти 20 лет, что я работаю, постоянно какие-то либо большие, либо малые перемены. И мы уже привыкаем к переменам. Потому что находиться в вечной тревоге или в вечном стрессе, или предстрессовом состоянии невозможно. Надо или лечиться, или уходить с работы.
Р.Р.: То есть, Игорь Альбертович, вы сейчас говорите, что школа – консервативный институт, который переварит любые реформы?
И.К.: Любые реформы. Вспоминая 1917-й год… «Вспоминая»! Как будто я сам там участвовал… Ну, как учитель истории, вспоминая. Самая значительная часть, противодействующая первые годы Советской власти - это были школьные учителя, которые объединялись, которые противодействовали тем резким переменам. Хотя, конечно, они полностью не смогли их преодолеть, произошли такие новации… Но в конце 1930-х годов, несмотря на идеологизацию, школа вернулась к тому дореволюционному методу, конечно, частично измененной. Так и эти новации. Нужно школе быть открытой, давать больше самостоятельности детям. Но все равно принцип одного чеховского героя остается в нашем менталитете: «Кабы чего не вышло».
Обсуждение ( 0 ) Посмотреть все