Мизантропия - отчуждение и ненависть к людям. Эта особенность характера может вызывать ответные чувства такого же направления от тех, с кем человеконенавистник общается. Мизантропов не любят как бы в отместку, но на них обращают внимание. Из мизантропов получаются хорошие блогеры.
Герой пьесы Мольера Альцест (актер Владимир Крылов) - судит всех и вся: окружающих, общество, порядки, представления. Он почти психопатичен в своем желании критиковать и как бы немного перекривляет себя в речи, потому что дальше идти уже некуда. Пусти его в современные соцсети — и он там легко вошел бы в амплуа "хейтера" (он английского hate - ненавидеть), "дизлайкера" (от английского dislike - не любить) и точно создавал бы "хайп" (от английского hype - шумиха).
Сцена, оформленная, по мнению некоторых критиков, в виде красной шкатулки, вполне могла бы быть "задником" Youtube. Альцесту недалеко до доктора Хауса – с его безжалостным стремлением докопаться до сути. Но еще больше он вписался бы в интерьер оппозиционного видеоканала: вот уж кто критикует, совершенно невзирая на лица и обстоятельства.
Возлюбленная Альцеста - Селимена (заслуженная артистка России Евгения Игумнова) могла бы оказаться ведущей церемонии награждения какой-нибудь телепремии: улыбаясь, она может говорить и гадости, и нежности. Страстная, ранимая, умная, истеричная, демонстративная — она упивается своей женственностью, смакует ее голосом и взглядом. Ее общение с Альцестом вряд ли может быть учебником по ухаживанию. Про таких парочек, наверное, говорят - "черноротые". Из их милых уст льется не столько елей, сколько "черная", негативная информация про окружающих.
Все в этом спектакле - немного мизантропы. А ведь по сути - прекрасные, тонко чувствующие люди. Но нет у них навыков
позитивного мышления и конструктивной критики: чтобы умело подмечать положительные моменты, располагать к себе людей и делать их своими союзниками, а не врагами — и вместе создавать работающие социальные проекты. Ну так и мы этими навыками не владеем в XXI веке в России. Что уж говорить про них, живших в веке XVII?
Элианта (артистка Варвара Репецкая) — присваивает себе амплуа романтической героини. Но романтический взгляд на вещи нужно уметь отстоять. Она неплохо говорит, но умеет ли действовать?
Филинт (артист Егор Бакулин) являет чудеса добродушия и пробует образумить героев. Но хватит ли у него беззлобного красноречия, чтобы начать жить в нежности и снисходительности? Или одних слов мало и тут нужен просто скотч, чтобы заклеить рты окружающим его людям, которые постоянно проговаривают друг другу пожелания зла?
Художник по костюмам, видимо, не стал в точности воспроизводить наряды мольеровской эпохи. Его герои одеты, скорее, в стиле XIX века, максимально приближаясь к атмосферному вольнодумству Грибоедова, Пушкина. Красная драпировка мебели и "пламенеющая посуда" на столе, пастельные оттенки костюмов и букетов цветов - создают дышащую пленку образов, поднимающую происходящее с уровня быта до уровня эстетизированной, преображенной действительности.
Не всякому зрителю удается продраться под велеречивый перевод пьесы Т. Щепкиной-Куперник. Длинные предложения могут кого-то раздражать обилием причастных и деепричастных оборотов. Но если хотя бы какой-то процент от смысла этого, полного запятых, метафоричного языка доходит - становится приятно на душе, как от полезного лекарства, которое наконец-то подействовало, хотя сперва было горько.
В начале спектакля церемониймейстер торжественно возвещает о том, что произведение разрешено цензурой (возможно, тонко намекая на попытки вмешательства в культурную политику в современной России). А в конце пьесы думаешь: хорошо, что мизантропа Альцеста не назначили цензором. Потому что с его критическим темпераментом пьесу о самом себе он бы запретил. А напрасно. Спектакль-то получился хороший.
Автор: Родион Чепалов
Фото: http://www.teatrvfk.ru/repertuar/mizantrop/
Обсуждение ( 0 ) Посмотреть все