Одна из главных версий причин крупного пожара на "Невской мануфактуре" – поджог. Некоторые градозащитники предполагают, что так территорию фабрики решили освободить для новой застройки. Много ли таких "грязных" случаев бывало на веку города? Немало зданий-памятников Петербурга пережили пожары, однако практически все из них смогли устоять и пока не уступили место новостройкам. В то же время, многие объекты регионального значения намеренно (и зачастую нелегально) снесли, чтобы освободить участки под принципиально новое строительство. Piter.TV погрузился в архивы и нашел 13 примеров тому за последнее десятилетие, а также поговорил с экспертом городского ВООПИиК о памятниках, их собственниках и отношении властей к судьбам ценных домов.
Какие дома-памятники пережили крупные пожары?
В Петербурге много ценных дач и особняков, пострадавших от огня. К сожалению, большинство из них как до, так и после пожара остаются без внимания, не получая должного ухода, и рискуют со временем разрушиться совсем или даже оказаться исключенными из перечня объектов культурного наследия. В нашу небольшую подборку вошли только здания, наделенные почетным статусом памятника – многочисленные исторические дома, вроде многострадального дома Басевича, заслуживают отдельного списка.
Дом Слепушкина
В сентябре 2013 года на Славянской улице в поселке Усть-Славянка сгорел выявленный объект культурного наследия "Постоялый дом Слепушкина". С 1990-х годов здание стояло заброшенным – собственник довел его до аварийного состояния, а власти пытались снести дом-памятник, чтобы якобы расширить Советский проспект, однако впоследствии отказались от идеи. Местные жители рассказывали, что здание поджигали много раз – вероятнее всего, из хулиганских побуждений, – но последней каплей оказался именно пожар 2013 года.
Дом был единственным из более 50 построек поселка, который планировали сохранить в процессе реновации территории. Случившееся поставило дом под угрозу исключения из перечня охраняемых объектов. Такое может произойти, если объект полностью утрачен или утрачены главные элементы, благодаря которым объект наделяют статусом памятника. В 2015 году, правда, суд постановил изъять здание у собственника в пользу города, однако по сей день требование так и не исполнили. Старые здания вокруг дома Слепушкина методично сносят ради строительства жилых высоток. Есть риск, что такая же судьба ждет и объект-памятник, который продолжает рушиться.
Особняк Эрнеста Игеля
В ноябре прошлого года вспыхнул заброшенный особняк Игеля на Каменноостровском проспекте. Пламя быстро распространилось по неэксплуатируемому зданию, из-за чего пожар получил повышенный номер сложности. Огонь охватил 200 квадратных метров пустующего здания, пожар тушили порядка шести часов – только три часа огнеборцы потратили на ликвидацию тления в завалах. Причина пожара не уточнялась.
Особняк Игеля, признанный памятником регионального наследия, стоит заброшенным как минимум семь лет. Известно, что в начале 2020 года ООО "Асгард" по договору с городом должно было начать реконструкцию здания, чтобы приспособить его под гостиницу, однако проектной документации на реставрацию пока так и не поступило. К тому же, после пожара объект законсервировали. Пока особняк стоит под охраной, но внутренние интерьеры сильно пострадали от мародеров и вандалов.
Дача Амброжевича
Деревянное здание в Пушкине пострадало от огня летом 2016 года. С 2010 года дача, признанная памятником регионального значения, пустует, собственник, фирма "Московский 140", четыре года игнорировала состояние здания вопреки закону. Необходимые консервацию и противоаварийные работы компания так и не провела, а после при пожаре дача еще и потеряла часть крыши и фасада и продолжает разрушаться до сих пор. В 2015 году право собственности на дом перешло к ООО "Московское шоссе", однако никаких изменений дача так и не дождалась. В 2017 году стало известно, что объект готовят к повторной продаже. На данный момент судьба дачи неизвестна.
Особняк Ламздорфа
В ноябре 2020 года сильно разгорелся особняк на углу улиц Моховая и Чайковского. Здание XIX века охраняется как памятник, однако горело дважды за полгода. В 2010 году из здания съехала онкологическая больница, особняк передали компании "Стэнли Хаус", чтобы организация приспособила памятник под офисно-гостиничный комплекс, однако спустя восемь лет город через суд вернул здание себе. Оказалось, что обустроить в особняке упомянутый комплекс нельзя из-за параметров здания. По сей день дом-памятник разрушается и становится жертвой вандалов.
Загородный дом Фомина (Змигродского)
Деревянное здание на улице Андреева, 3 в Сестрорецке, неподалеку от ж/д платформы Курорт вспыхнуло в январе 2010 года. На тот момент в доме проживали три семьи, по итогам оставшиеся без крова. Объект культурного наследия, находившийся в неважном состоянии, мог пострадать из-за неисправного обогревателя, очевидцы не исключали версии возгорания сажи в дымоходе и умышленного поджога. Здание по сей день не восстановлено, однако в декабре прошлого года ему нашли арендатора. В течение семи лет он обязан отреставрировать дом, вернее, воссоздать – восстановить памятник уже не получится из-за его плачевного состояния.
В 2019 году начался процесс передачи дома из жилого фонда в нежилой, год спустя здание включили в программу "В аренду за рубль".
Усадьба Жерар-де-Суконтона
Статная деревянная усадьба на Собственном проспекте в Петергофе была почти полностью уничтожена пожаром в мае 2010 года. Семь лет разрушившееся здание находилось в собственности города и не получало внимания, а затем было выкуплено бизнесменом Андреем Херсонцевым. Ситуацию это мало изменило – вплоть до лета 2020 года собственник не провел ни одного мероприятия по сохранению дома.
В том же году КГИОП опубликовал экспертизу на проект приспособления памятника регионального значения, пришедшего в аварийное состояние. ООО "НИВАД" разработал проектную документацию, согласно которой практически все конструкции дома демонтируют, фундамент отреставрируют, наружные стены воссоздадут. Сохранить подлинный сруб усадьбы уже невозможно.
Общежитие Кировского завода
Два пожара подряд перенесло в 2018 году бывшее здание общежития Кировского завода на проспекте Стачек. Судьба памятника регионального значения довольно печальна – до этого здание пережило еще один крупный пожар с жертвами в 2012 году, после этого объект вспыхивал еще как минимум четыре раза.
Общежитие расселили после первого пожара, пообещали капитальный ремонт, однако здание так и не дождалось его. Кроме того, в 2017 году прозвучало признание районных властей о том, что памятнику не могут придумать применение.
Деревянный жилой дом у Варшавского вокзала
Признанный выявленным памятником двухэтажный дом, расположенный на набережной Обводного канала, 116 корпус 2, сгорел в июне 2018 года. Крупный пожар уничтожил кровлю и второй этаж здания. В 2014 году город передал дом в безвозмездное пользование Санкт-Петербургской епархии, та пообещала обустроить в здании центр помощи бездомным и начать соответствующие работы в 2015 году. Вплоть до дня пожара деревянный дом стоял без внимания, недовольные поведением епархии власти в итоге провели консервацию здания сами и запросили деньги на ремонт дома. К 2021 году новостей о доме-памятнике не появлялось.
Какие здания-памятники незаконно снесли?
В этой подборке так же, как и в предыдущей, значатся только здания, некогда получившие статус памятников регионального значения или же выявленных памятников. Количество снесенных неохраняемых исторических зданий Петербурга может исчисляться сотнями, но это уже совсем другая история.
Дача при саде "Озерки"
Деревянный охраняемый памятник архитектуры исчез с Береговой улицы в Озерках в августе 2016 года. Двухэтажное здание, находившееся с 2013 года в пользовании Гуманитарного университета профсоюзов, пустовало в последнее время.
Всероссийское общество охраны памятников обнаружило гору бревен вместо дачи в ходе одного из мониторингов состояния ценных объектов. Дом был единственным зданием, сохранившимся от большого комплекса сада "Озерки". Университет долгое время уклонялся от ответственности за снос памятника, пытался оспорить решение суда о многомиллионном штрафе за содеянное, а Общероссийский союз "Федерация Независимых Профсоюзов России" и вовсе пытался доказать, что дача не заслуживает включения в реестр объектов культурного значения. В июне 2020 года суд окончательно обязал вуз воссоздать утраченное здание.
Здание мастерских Волынского полка
Аварийный памятник архитектуры на Манежной улице, 6 в Ломоносове самовольно снесли в 2018 году. Объект долгое время пустовал и был немного разрушен из-за ветхости, в 2016 году здание с торгов купила гендиректор ООО "Железкин и сыновья. 1862".
За несогласованными с КГИОП работами последовал заказ историко-культурной экспертизы, в которой собственница здания пыталась снять объект с охраны. За таким требованием обычно стоит желание построить на участке совершенно иной объект, непохожий на утраченный оригинал. Эксперт же настоял на том, чтобы перевести снесенные мастерские в перечень региональных памятников и воссоздать здание в прежних параметрах и облике. Пока никакие соответствующие работы не начаты.
Деревянная дача на Сегалевой улице
Выявленный объект культурного наследия, переживший пожар в июне 2012 года, тоже оказался незаконно снесён. Земельный участок с обгоревшим памятником власти города выставили на продажу, на территории разрешалось возвести индивидуальный жилой дом с учетом работ по сохранению ценного объекта. Участок выкупила предпринимательница Ирина Бонд, и к ноябрю дачу снесли целиком, начав строить на ее месте многоквартирный дом без какого-либо разрешения на это. Строительные работы потребовали остановить, однако в интернете уже вовсю публиковались объявления о продаже квартир в будущей высотке.
По факту сноса дачи возбудили дело об уничтожении памятника истории и культуры, предпринимательница попала еще и под дело о мошенничестве, поскольку успела привлечь деньги дольщиков. Самострой снесли по решению суда, однако и утраченную дачу так и не вернули.
Деревянный жилой дом для мальчиков с семейным надзирателем
Числился региональным памятником и дом на Спортивной улице, 5 в Динамо под Павловском. Одноэтажка входила в состав Ольгинского детского приюта трудолюбия, который целиком получил почетный статус.
В 2014 и 2016 годах здание пострадало от пожаров и казалось невосстановимым внешне, в 2018 году город продал дом предпринимательнице Ксении Самуйловой. Пепелище снесли целиком, и на месте памятника выросло здание, совсем не похожее на утраченное. Под сомнение попало и утверждение о том, что в законсервированном здании провели противоаварийные работы. Даты, сопровождающие этот факт, разнятся с датой фотографий, на которых уже запечатлели свежую постройку.
Дача Кохно
Деревянный дом с башенкой на углу Парковой улицы и Ермоловского проспекта в Сетрорецке несправедливо исчезла в 2018 году. Собственник здания, признанного памятником регионального значения, вопреки охранному статусу дачи снес строение. До этого предприниматель Герасим Хегай требовал снять здание с охраны и подал к КГИОП иск. Комитет после долгих перепалок все же защитил здание статусом памятника.
В мае 2018 года дача лишилась второго этажа, пострадавшего от пожара, однако уже к июлю здание полностью исчезло. КГИОП заявил о преступлении в районное ОМВД, а затем в прокуратуру, но к апрелю 2020 года уголовное дело так и не возбудили, а недобросовестного владельца не нашли. Комитет намерен добиться восстановления дачи.
Недобросовестное отношение собственников к объектам культурного наследия перерастает в ощутимую тенденцию, рассказал Piter.TV зампред ВООПИиК Александр Кононов. Владельцы ценных зданий зачастую оставляют их без присмотра и заботы, а затем проводят восстановление в упрощенном режиме и с утратой части предметов охраны. Глобальный масштаб проблема пока не набирает: нельзя сказать, что здания-памятники намеренно доводят до разрушения и не восстанавливают после пожаров, чтобы поскорее их снести и освободить участок под свежую застройку.
Здесь общая негативная тенденция развития ситуации в экономике и административной сфере, когда много объектов передано в частную собственность, но должного контроля за этим и механизма ответственности нет. Здания, по-хорошему, надо изымать у недобросовестных собственников. Пример – дом Слепушкина, его изъяли, однако на судьбу здания в позитивном ключе это никак не повлияло. Пока этот механизм не работает засчет плохой судебной практики в отношении понуждения собственников к исполнению обязательств и недостатка законодательных процедур.
Александр Кононов
Эксперт посетовал, что благодаря этому "наглые" собственники могут в течение долгих лет игнорировать предписания контролирующих органов и небольшие штрафы. Для изменения ситуации нужна планомерная работа, тогда в течение примерно пяти лет возможно было бы выстроить эффективную систему, однако при этом здания-памятники должны быть приоритетом. Сейчас очевидно, говорит Кононов, что между восстановлением какого-нибудь ценного здания и прокладкой дороги выберут дорогу, а памятник могут и снести, если он мешает проекту. Отсутствие приоритетов – главная проблема в области культурного наследия в последние два десятилетия.
Кононов заметил, что памятники сложно намеренно портить, поскольку разумные владельцы должны понимать, что здания придется восстанавливать. В качестве противоположного примера эксперт привел ситуацию с дачей в Озерках, о которой мы упоминали.
Кроме потерь собственник с этой авантюрой ничего не понес. Здесь последовательно действовал КГИОП, но не всегда госорганы так действуют, на это и есть надежда у недобросовестных пользователей и застройщиков. Иногда кому-то удается сильно уменьшить объем обременений по сохранению памятника, предмет охраны, объем обязательств. Другие вдохновляются этим примером – раз такой вариант возможен, возникает соблазн пойти по этому пути.
Александр Кононов
Пожар на "Невской мануфактуре", который и подтолкнул нас вспомнить пострадавшие от огня памятники, по мнению эксперта, мог и не быть результатом поджога. Кононов полагает, что мог иметь место действительно случайный пожар, произошедший по великой вине собственника: о многолетних проблемах с пожарной безопасностью на фабрике стало известно сразу же, в день пожара. Подозрения у активистов и петербуржцев родились из-за случаев реальных поджогов исторических объектов, к которым относится, например, несколько раз горевший заброшенный дом Басевича.
Памятники – это восклицательные знаки истории, сказал однажды Сергей Бесчастный. Если фигуры важных деятелей из бронзы и камня действительно можно назвать восклицательными знаками, крепко стоящими на своих постаментах, то покосившиеся памятники архитектуры неминуемо скрючиваются в вопросительные. Каждый умирающий объект – отдельный вопрос о собственной судьбе: дождусь ли реставрации или восстановления, останусь ли в истории или кану в небытие, донесу до потомков ценности прошлых веков или окажусь до нитки разграбленным вандалами? Пока такие вопросы петербургских защищенных законом памятников остаются без ответов или получают их с завидной медлительностью.
В таких ситуациях нечего и говорить об обычных исторических домах Петербурга, которые тоже пытаются отвоевать право на жизнь. Городские активисты, градозащитники и местные жители выходят на защиту дореволюционных и советских дач и институтов, зданий и жилых домов, намереваясь добиться от властей хотя бы признания объектов памятниками. Не все крупные значимые постройки удается сохранить: с лица Петербурга уже исчез знаменитый СКК, под угрозой исчезновения находятся ВНИИБ целлюлозно-бумажной промышленности на 2-м Муринском проспекте и дом на Бакунина, 33, которые отстаивают горожане.
Текст: Арина Мифтахутдинова
Фото: citywalls; пресс-служба МЧС
Обсуждение ( 0 ) Посмотреть все