Место встречи - Невский, 70: Александр Потехин

26 ноября – встреча с председателем Ассоциации СМИ Северо-Запада Александром Потехиным

Иванова: Добрый вечер. Очень приятно видеть всех, кто пришел по традиции на встречу нашего клуба «Старые и новые СМИ Петербурга». Вы знаете, у нас бывают разные вечера. Иногда наши гости, журналисты, приходят обсудить очень важную, животрепещущую тему. Иногда людям интересно познакомиться с новым средством массовой информации, которое появилось в городе. А иногда людей привлекает прежде всего сам гость. Вот сегодня это именно такой случай. Потому что сегодня гостем нашего клуба «Место встречи – Невский, 70» является Александр Потехин, который в нашем эфире представляет Ассоциацию СМИ Северо-Запада. Саша, традиционный вопрос... Начинаем мы всегда не с гостя, а с того, чем он занимается. Что такое Ассоциация СМИ, когда она возникла?

Потехин: Ассоциация СМИ Северо-Запада возникла очень давно, в 2001 году.

Иванова: То есть у нее совершеннолетие практически.

Потехин: Так точно. И совсем недавно мы провели наш очередной форум Ассоциации СМИ, на котором состоялся очередной конкурс «СеЗам» – «Северо-Западные медиа» – и он проходил в 16-й раз. Это было давно, как я уже сказал, и за это время Ассоциация претерпела, наверное, много изменений, и многое поменялось в ее стилистике, в ее жизни, но осталось самое главное. В нашем существовании есть некоторая интрига. Дело в том, что… Вот мы сейчас находимся в Доме журналиста, а Ассоциация как бы интересы журналистов отнюдь не представляет. Мы ассоциация средств массовой информации. Что это означает? Что мы объединяем фирмы, издателей, СМИ, и их представляют в нашей ассоциации главные редакторы и директоры. Кто это такие? Это работодатели, как раз они и нанимают журналистов на работу. И можно легко подумать, что мы находимся – ну, прости за столь грубое слово – по ту сторону баррикад от журналистов. Мы ассоциация работодателей, но это действительно не так. Потому что невозможно существование СМИ без журналистов, и, хотим мы того или не хотим, наш главный предмет защиты и заботы – это работники средств массовой информации, это журналисты.

Иванова: Я только хотела сказать…

Потехин: Успокоил? Да?

Иванова: Да нет, я и не волновалась. Потому что буквально перед началом эфира мы говорили о том – с коллегами с «Piter.TV» канала – как сегодня трудно журналисту подчас бывает найти работу. И что, например, на «Piter.TV» люди стоят в очередь, чтобы работать корреспондентом или райтером, такая еще появилась область деятельности в журналистике. И как раз очень здорово, что сегодня ты представляешь здесь, в Доме журналиста, эту ассоциацию. Потому что если нет работодателей, то журналисты все в конце концов станут блогерами и уйдут в сеть…

Потехин: Давай скажем по-другому. Если нет работы, то нет работодателей, а нет работодателей – нет работников…

Иванова (смеется): Нет и журналистов.

Потехин: А вот существует ли журналистика как работа, это предмет для обсуждения.

Иванова: Да, об этом мы поговорим чуть позже. Может ли быть журналист журналистом без какого-то печатного, эфирного или другого издания? Эта тема сегодня волнует многих, и мы обязательно к ней вернемся. Но для начала хотелось бы вот еще о чем... Ассоциация СМИ Северо-Запада – как ты сегодня можешь охарактеризовать это медийное пространство? Что это за пространство такое медийное – Северо-Запад?

Потехин: Я для начала хочу сказать не без гордости, и эта гордость основана не на моих личных достижениях, а, как сказал Ньютон, мы глядим дальше, потому что стоим на плечах гигантов... Ассоциация сама по себе – уникальное образование, в России больше нет структур, которые бы так цементировали информационное пространство. И надо сказать огромное спасибо предыдущим председателям Ассоциации…

Иванова: Это кто?

Потехин: Иван Бенца, который сейчас является генеральным директором Ассоциации, я всего лишь представительские функции выполняю. Я его называю своим начальником, потому что все, конечно, в его руках гендиректора. И, конечно, Борис Михайлович Петров, который огромный вклад внес в развитие Ассоциации. Что касается…

Иванова: Медийного пространства.

Потехин: Медийного пространства всего Северо-Запада. Мне кажется, что оно в какой-то степени является зеркалом всей российской журналистики. Понимаете, Северо-Запад – сам по себе плацдарм, на котором можно многие социальные и политические процессы посмотреть, экстраполировать, спрогнозировать. Дело в том, что у нас очень разные регионы. У нас есть столичный город Санкт-Петербург, у нас есть Крайний Север, у нас есть приграничные территории, у нас есть – не хочу никого обидеть – условно, с хорошей точки зрения, глубинка. Поэтому это пространство, Северо-Запад, в принципе, вообще... в чем-то является маленькой моделью России, нашей Родины. Соответственно, и проблемы информационного пространства здесь точно так же ощущаются.

Иванова: Ты его ощущаешь как единое пространство, или оно такое же разное, как и те субъекты федерации, которые ты сейчас охарактеризовал?

Потехин: Это, конечно, калейдоскоп. Это достаточно разноцветное лоскутное одеяло. Но общие проблемы и общие стремления, безусловно, есть. Я бы сказал, что в целом, как и по стране, массмедиа Северо-Запада, с одной стороны, пережили кризис, связанный с детской болезнью боязни интернета. Еще три года назад нам приходилось объяснять коллегам: «Вы знаете, это не страшно, когда газета имеет сайт». «Ой, – говорили коллеги. – Она будет иметь сайт, так ведь туда перебегут наши читатели». С этим покончено, все уже прекрасно понимают, что сайт только увеличивает количество потребителей, потому что одни потребители – у печатной версии, другие – у интернет-версии. Так вот, мы преодолели эту болезнь, как и во всей стране. Мы давно стали мультимедийными, и сейчас фактически по всему Северо-Западу, даже на районном уровне, на местном уровне, мультимедийность рулит, как говорят наши с вами дети и внуки. И в то же время, конечно, ощущается нарастание очень тревожных для нас симптомов, которые связаны с тем, что СМИ, как и во всем мире, как и в России, так и у нас, потеряли привычный гандикап, привычную фору. Они потеряли две очень важные вещи, которые делали их королями на информационном рынке. Они потеряли право на новость, потому что новость появляется и распространяется быстрее, чем она будет напечатана в газете или показана по телевидению, и новость существует секунду. Через пять секунд это уже не новость: о ней читают сотни, тысячи, сотни тысяч, миллионы людей. СМИ потеряли право монополии на новость. И, что самое страшное и тяжелое для СМИ, и у нас тоже, на Северо-Западе, они потеряли монополию на каналы доставки. Это еще страшнее. Дело в том, что новость новостью, но ее можно обсудить. Как говорил один мой знакомый работник нашей разведки, долгое время трудившийся в Америке: «Нет такой проблемы, которую нельзя было бы обсудить». И сейчас СМИ очень много любят обсуждать: они вместо фактов, приноравливаясь к тому, что они потеряли право на новость, превращаются в рупоры мнений, обсуждений, перемусоливания чего-то. И это тоже неплохо, и пусть так будет, да. Но то же самое можно сделать в сети. И СМИ потеряли право доставки… Я тут немножко…

Иванова: То есть сеть монополизировала это право?

Потехин: Кто?

Иванова: Сеть.

Потехин: Она не монополизировала… Как раз я бы сказал так: что сеть-то тоже уходит в прошлое, вот в чем проблемка. Мы начинаем приноравливаться к сети и обнаруживаем, что сеть уже понятие устаревшее. Сайт – обязательная штука для каждого СМИ, но…

Иванова: Но информацию мы получаем не через сайт.

Потехин: Опачки, именно. Именно! Нам проще зайти в социальные сети, и мы заходим на сайт не потому, что мы садимся и говорим: «Так, а не посмотреть ли, что творится…»

Иванова: «Фонтанку»…

Потехин: «...в мире – на сайте, допустим, "Коммерсанта"». И старательно ищем: «Коммерсант», главная страница. Нет, мы залезаем в сеть, нам там что-то тюх-тюх, прилетело, опачки, мы быстро переходим, читаем именно это... И, может быть, мы глянем на боковые столбики и потратим две секунды, чтобы понять, читать это или нет, и убегаем.

Иванова: В лучшем случае мы посмотрим, какое СМИ это написало.

Потехин: Кстати, браво (смеется, жмет руку ведущей). А может быть, даже нам и неважно, какое СМИ. Вы знаете, я выступал, довольно уже давно, время быстро летит... года два назад я выступал в Петрозаводске с лекцией. Вместе со мной мой друг московский, Володя Змеющенко, приехал читать лекцию. И он прихватил с собой, хороший родитель, мальчонку своего, сына-пятиклассника. В гостинице позавтракали, идем по коридору и обсуждаем, что мы сейчас будем говорить редакторам, которых соберут со всей Карелии, чтобы мы выступили перед ними…

Иванова: Что-то полезное сказали…

Потехин: Да. И вот мы как раз то, что я вам сейчас рассказывал, то мы и обсуждали. Что уже не сайт даже, что сейчас рулят сети... И вдруг Лешка, идущий за нами, открывает рот и говорит: «Па, че вы говорите все о сетях? Сети-то отстой». Мы такие: «Что?» «А кто сейчас сидит в сетях? Мы в сетях сидели в прошлом классе. Мы сейчас сидим в телеграмм-каналах». Вот.

Иванова: Да, телеграмм-каналы. А вот можно, просто тоже как ремарка…

Потехин: Просто растекаемся мыслью по древу, надо бы вернуться к СМИ.

Иванова: Вернемся, но это все интересно. Вот сразу просто: во-первых, телеграмм-каналы, с твоей точки зрения, это СМИ или не СМИ?

Потехин: Телеграмм-каналы, с моей точки зрения, не являются средством массовой информации, потому что они, как правило, не выполняют функцию информирования. Почему…

Иванова: Но выполняют функцию передачи слухов. Нет?

Потехин: Или, если они сообщают что-то как факт, этот факт невозможно верифицировать, его невозможно проверить. Поэтому я бы говорил, что это квазимедиа или псевдомедиа.

Иванова: Постмедиа? Знаешь, как есть «модерн – постмодерн».

Потехин: Ну, ты сейчас заболтаешь меня…

(Иванова смеется)

Потехин: Что такое постмедиа, и я не знаю, и трудно будет сказать, как и что будет происходить. Но, возвращаясь к СМИ, мы говорили с вами о Северо-Западе...

Иванова: Да.

Потехин: О том, что, безусловно, как и весь мир, как и Россия, Северо-Запад – как картинка России, как срез, как лакмусовая бумажка России – мы очень сильно ощущаем все на себе давления другого информационного мира. У меня есть друг, Сергей Балуев, «812»…

Иванова: Прекрасный журнал делает, «Город 812», лучший журнал.

Потехин: Да, вот он разражается статьей, которую потом... Все эти массмедиа — это симулякр, говорит он, на самом деле информация варится и переваривается людьми совершенно уже в других областях. Мы просто еще играем в этих декорациях, а через несколько лет в обломках этих фанерных декораций, которые называются «газеты», «журналы», «телевидение», уже никто не будет нуждаться. Это говорит главный редактор успешного журнала, аффилированного, что уж там скрывать, с АЖУРом, с мощнейшей, кстати, сетевой машиной Санкт-Петербурга, к которой можно испытывать уважение, безусловно.

Иванова: Скажи, пожалуйста, в этом новом мире, информационном поле…

Потехин: Прекрасном. Прекрасном новом мире.

Иванова: Прекрасном, да. Но этот новый... Ой-ой-ой, Хаксли вспомнился.

Потехин: Хаксли, да, мы уже живем в нем. Жуть-то в том...

Иванова: Уже по Хаксли.

Потехин: Да, уже живем по Хаксли.

Иванова: Да, новый бравый мир, да. Скажи, пожалуйста, то ли там новые медиа, то ли, как я прикинула, постмедиа, то ли наши медиа трансформировались во что-то... где там журналист? Где место журналиста в этом новом мире? Что от него там зависит?

Потехин: Ой, по больному режешь…

Иванова: Для того и собираемся.

Потехин: По живому, по живому. С какой бы стороны начать…

Иванова: Начнем со стороны Ассоциации. У журналиста будет в этом мире работа?

Потехин: Мы, по крайней мере, за это бьемся. Вот недавний случай. Мы никак не аффилированы с Союзом журналистов России и с Союзом журналистов Санкт-Петербурга...

Иванова: И Ленинградской области.

Потехин: И Ленинградской области. Хотя Людмила входит в правление Ассоциации СМИ Северо-Запада, а ваш покорный слуга – скромный член Секретариата Союза журналистов. Но мы существуем все-таки в разных…

Иванова: У вас разные задачи.

Потехин: Да, мы работаем по-разному, но для меня было удивительно, что Союз журналистов Новгородской области с письмом-криком обратился не в Союз журналистов России, а к нам…

Иванова: В Ассоциацию.

Потехин: Да, в Ассоциацию, когда началась, ну, скотобойня или резня под названием «оптимизация». Когда начали усиленно и унифицировано сокращать кадры в районных газетах, АИК – Агентстве информационных коммуникаций Новгородской области – криком закричал Союз журналистов и бросился к нам. И я могу сказать, что мы вопрос об этом специально вынесли не просто на правление Ассоциации, а на общее собрание Ассоциации и приняли… Ну, представляете, сидит 100 человек по окончании форума, в общем-то, честно говоря, всем хотелось пойти на фуршет да выпить. Мы час с лишним до крика, срывая голоса, бились, выслушали все стороны, приняли взвешенный документ и отправили его и губернатору Новгородской области, и председателю Законодательного собрания.

Иванова: Удалось сохранить какие-то рабочие места?

Потехин: По крайней мере, по крайней мере, все это было очень серьезно. Область так…

Иванова: Неприятно им было?

Потехин: Немножко переполошилась. Зам спикера приехал специально переговорить по этому поводу, и, по крайней мере, мы не только достаточно внятно высказались по тому, что происходит в Новгородской области, но мы и довольно внятно предупредили те регионы, где насильственная холдингизация будет осуществляться, по нашим данным неофициальным…

Иванова: Когда все объединяется, объединяется, а количество рабочих мест сокращается.

Потехин: Да, Калининград – они еще задумаются теперь, нужно ли механически загонять все СМИ с государственным участием, включая районки, в…

Иванова: В большой холдинг такой.

Потехин: Здесь мы боремся за место журналиста. С другой стороны… (тяжело вздыхает)

Иванова: Ну, говори уже.

Потехин: Если смотреть на то, что сейчас происходит, а я не буду сейчас говорить такие уже пошлые вещи о том, что журналистом является каждый, у кого есть в руках смартфон, потому что он может снять и вывесить – и так далее, и тому подобное. Это пошлятина. Он не журналист, безусловно, потому что журналист все-таки человек, у которого есть этический кодекс, который связан должностной инструкцией, который проверяет информацию, отвечает за нее. И СМИ, в котором это появляется, тоже связано законодательством и так далее. Но, если мы берем Тимченко, руководителя «Медузы», очень популярного ресурса… Который вы к чему отнесете, кстати? «Медуза» – это СМИ? Не СМИ?

Иванова: Ну, сегодня СМИ считается. Новое СМИ, причем достаточно раскрученное и вызывающее интерес.

Потехин: Оно просто прекрасное и зарегистрированное не на территории Российской Федерации, и есть возможность...

Иванова: Писать, о чем хочется.

Потехин: Языком работать более эротично, побыстрей и так далее. Так вот, Тимченко вообще говорит о том, что если говорить о средстве массовой информации, то оно сейчас сводится – причем ее позиция тоже очень шаткая – сводится к трем моментам. Первое – это бренд устоявшийся. Тогда что делать новым СМИ? Второе – это авторы, у которых есть свое имя. И третье – это аудитория, потому что сейчас СМИ должны биться за лояльность аудитории. Так вот, уже совершенно понятно, что нет никакого разделения на печатные медиа, на радио, телевидение, потому что, говорит она, это всего лишь каналы доставки, не более того. Все равно все уже в сети, в каналах…

Иванова: Потому что каждое печатное СМИ имеет свою видеоверсию, интернет-версию и обратно.

Потехин: Да. Те, кто идут вперед – это «Комсомолка», «Коммерсант», «Известия» – это национальные мультимедийные бренды.

Иванова: Ну да, мы видим логотип «Известий» сегодня на микрофонах телевизионных камер.

Потехин: Да, из… и это будет продолжаться и дальше. Так говорит Галина. Но это…

Иванова: Но, я чувствую, ты не согласен?

Потехин: Ну, это тоже шатко, потому что, опять же, вот бренд – а что делать новым, как его зарабатывать? Авторы – это прекрасно. Но вот «Эхо Москвы» – аудитория есть? Есть! Да, кстати, по сравнению с популярными сетевыми ресурсами, у «Эха Москвы» аудитория ничтожна...

Иванова: Ты знаешь, я когда-то делала много проектов на «Эхо Москвы». Я делала спонсорские проекты, и когда я приходила к спонсорам, чтобы они меня поддержали, я всегда говорила: «Да, аудитория небольшая, но это лидеры мнений нашего города и региона».

Потехин: Да, но только лидеры мнений какой аудитории, еще хотелось бы узнать, вот.

(Иванова смеется)

Потехин: И авторы... Ну, хорошо. «Эхо Москвы» – прекрасный пример: и сайт мощный, и все замечательно. А Тимченко говорит, «Медуза»: автор – вот составляющая часть... Ну, Невзоров, он автор, а если он еще в другом месте публикуется?

Иванова: То чей он автор?

Потехин: Да, и это все поплыло. И так далее, и тому подобное. Но все равно мне милей позиция «Медузы», чем позиция Ильи Варламова, который просто говорит: «У вас будущего нет. Ха-ха-ха».

Иванова: Это он журналистам говорит?

Потехин: «У вас нет будущего». И не только у журналистов, у СМИ нет будущего. Он жестко проводит эту линию в своих публикациях: «Все кончилось, товарищи, пора рассаживаться по вагонам и уезжать куда-то, потому что вы никому не нужны». Да, вот такой Варламов.

Иванова: Я думаю, как раз с этим тезисом многие готовы поспорить. И точно так же не сомневаюсь, что, слушая наш, на мой взгляд, очень интересный разговор, у людей есть вопросы, комментарии, мнения. Пожалуйста, если кто-то хочет задать вопрос или прокомментировать те идеи, которые высказал Александр, Наташа передаст микрофон. Пожалуйста, Юрий Ильич Светов.

Светов: Во-первых, Саша, с днем рождения.

Потехин: Спасибо. Поэтому я воду пью, ты видишь?

Светов: Да. Скажи, пожалуйста, за 16 лет, когда существует ваша Ассоциация, как количество ее изменилось? Выросло? Уменьшилось? Это первый коротенький вопрос. Второй – комментарий.

Потехин: Растет. Численность растет. Мы перешагнули рубеж 100 членов Ассоциации. Сейчас 108, и желающих вступить СМИ достаточно много.

Иванова: Можно? А это крупные какие-то издания, газеты, радиостанции? Или маленькие тоже есть?

Потехин: По-разному, по-разному. Например, у нас в Вологде сразу несколько районных СМИ года два назад пожелали вступить и так убедительно позиционировали себя на нашем общем собрании, что их приняли вместе со всякими другими претендентами.

Иванова: Теперь комментарий, Юрий Ильич.

Светов: Ты говорил об утрате монополии. Мне представляется, что есть еще третья монополия, которую утеряли, это монополия на мнение. Когда мнение СМИ было единственным и незыблемым. Ты вот говорил про телеграмм-каналы, на них выставляются мнения. Ну да, они выставляют мнения, а почему нет? Круглый стол, который сейчас был в рамках Культурного форума, вы там в ТАСС организовывали, помнишь? Моя полемика как раз с Венедиктовым с «Эха Москвы». Он сказал, что у него есть факты и есть мнения. Что он платит людям одним, которые добывают факты, и платит людям другим, которые высказывают свое мнение. Когда я спросил его о границах этого мнения, он…

Потехин: Поплыл, поплыл.

Светов: Он сказал: «Устав, закон, устав СМИ, закон и что мама вложила в этого товарища». Так вот, может быть, есть разница между теми мнениями, которые высказывает СМИ, за которые платят, и теми мнениями, которые говорят в телеграмм-канале бесплатно?

Потехин: Это комментарий был твой, Юрий?

Иванова: И комментарий, и вопрос. Но прежде я хочу сказать... Давайте так: мы в этом прекрасном зале все говорим в микрофон. Девушка, если вы хотите высказаться, мы вам передадим микрофон. Все время вы там что-то обсуждаете активно, мы здесь все обсуждаем все вместе. Если вы хотите, мы дадим вам микрофон и с интересом вас послушаем. Хорошо?

Потехин: Да, Юрий Ильич, я полагаю, что принципиальной разницы нет все-таки. Другое дело, что мнение, высказанное в телеграмм-канале, это мнение, которое, по крайней мере, имеет ценность в глазах того, кто его высказывает. И оно, может быть, совсем никакое, но его только один человек ценит – который его высказывает. А может быть, оно, конечно, и разделено большим количеством сочувствующих. А мнение, в СМИ высказываемое, это все-таки мнение, которое прошло некоторый отбор на право существования, на поддержку какими-то слоями, какой-то аудиторией. Но, с моей точки зрения, это не принципиальное различие все-таки, а количественное различие. Хотя, если мы говорим, что современное СМИ – это в том числе и прежде всего устойчивая аудитория, то почувствуйте разницу.

Иванова: Спасибо. Людмила Дмитриевна Фомичева, председатель Союза журналистов Санкт-Петербурга и Ленинградской области.

Фомичева: Я хотела бы спросить... Скажите, пожалуйста – у вас, вероятно, есть какой-то анализ – сколько СМИ закрылось на Северо-Западе? И есть ли какой-то рычаг у Ассоциации, чтобы защищать журналистов? Мы знаем, что в регионах они менее защищенные, и их работодатели, и работа их, и рабочие места зависят от того, как они взаимодействуют с властью. Вот что вы по этому поводу можете сказать?

Иванова: Спасибо, Людмила Дмитриевна.

Потехин: Спасибо. Я отвечу сначала на вторую часть вопроса. Я уже говорил о том, как мы бились за права журналистов в Новгородской области. Да, это наша методика, нас уважают, нас знают губернаторы, мы можем выходить на них напрямую и отстаивать нашу точку зрения. Вот что касается статистики, здесь начинает играть лукавый, князь мира сего. Дело в том, что ни для кого не секрет, что те средства массовой информации, которые официально зарегистрированы Роскомнадзором, и те средства массовой информации, которые действительно существуют, это две большие разницы. И, казалось бы, чего проще – регулярно обращаться в Роскомнадзор, с которым у нас хорошие отношения, и говорить: «Покажите-ка нам динамику. Сколько у вас было, сколько сократилось». На самом деле пульсация «больше-меньше» по регистрации в Роскомнадзоре не имеет никакого отношения к действительности, поэтому … Потому что речь идет о формально зарегистрированных СМИ, которые могут не начать выходить, выходят крайне редко, перестали выходить год-два-три назад, но их просто не успели ликвидировать по суду, потому что у Роскомнадзора просто руки не дошли. А когда значимое и существующее средство массовой информации ликвидируется, то это видно. Так, когда у нас …

Иванова: Но вы боретесь за всех?

Потехин: Конечно, да. Как у нас «Невское время»…

(подсказки из зала)

Потехин: Да, да.

Иванова: Давайте передадим микрофон. У вас есть комментарий?

Потехин: Только представляйтесь.

Иванова: Представляйтесь, пожалуйста.

Реплика из зала (представитель Международной ассоциации художественных критиков): Собственно говоря, что касается ситуации, будем говорить только о так называемых арт-райтерах – людях, которые пишут об искусстве, в том числе и журналисты...

Иванова: Да, ваша сфера.

Реплика из зала: Да, да, я не буду говорить о тех вещах, в которых просто-напросто меня нет. Из Академии художеств в сторону не смотрю. В пространстве Санкт-Петербурга арт-райтеров если человек пять есть, то и слава богу. Собственно говоря, защищать их нечего, потому что они очень юркие, бегают по всем издательствам, по всем газетам, даже в те, в которые только бутылку заворачивать, вот... Что касается процесса искусства, они находятся до сих пор в XX веке, сказать им особенно нечего. Время от времени они прибегают проконсультироваться, ты тратишь на них полчаса, потом они ведут себя как мальчики Достоевского: вот показал карту звездного неба, они тут же возвращают исправленную.

Иванова: То есть у вас есть проблема с авторами?

Реплика из зала: У меня нет этой проблемы, потому что выпускников Академии художеств, выпускников ЛГИТМиКа вполне достаточно. Если учесть, да, что коллективная монография выходит раз в год, открывается выставка в Русском музее или где-нибудь еще и висит три месяца...

Иванова: Хорошо, авторы у вас есть, а аудиторию вы можете охарактеризовать?

Реплика из зала: Аудитория организуется очень просто, причем это всегда адресная аудитория. Есть подписка, это раз, и любая старушка в Израиле может вас читать, причем она прибегает первая.

Иванова: Вопрос. То есть вы очень спокойно и уверенно смотрите в свое будущее? Всего, о чем говорил здесь Александр, ваше издание избежит?

Реплика из зала: Ну правильно, потому что, собственно говоря, такие издания заводят свои порталы как элемент роскоши.

Иванова: Спасибо. По крайней мере, оптимистично.

Реплика из зала: То есть это интерактивнасть. Кликнул, сказал «ау» – как в деревне.

Иванова: Понятно. Спасибо.

Реплика из зала: Но что касается журналистов, то они не занимаются особо вредительством, но вызывают такую реакцию... Когда открываешь газету и читаешь ну просто-напросто детсадовскую ерунду.

Иванова: По вашей тематике?

Реплика из зала: Я говорю только об искусстве.

Иванова: Понятно. Спасибо. Александр, кстати, это хорошая тема. Вот сейчас вы защищаете журналистов... Да, закрываются СМИ, журналистам нужна работа, но, к сожалению, уровень подготовки или бэкграунд многих журналистов ох не соответствует тем темам, за которые они берутся. Может быть, их и надо оставлять без работы? Может быть, в этой конкуренции выживет сильнейший?

Потехин: Я скажу, что надо смотреть, с моей точки зрения, с другого конца на эту проблему. Надо хорошо готовить журналистов. Потому что, несмотря на все тревожные сигналы, которые посылает рынок, постоянно растет количество ребят, которые выбирают профессию «журналистика». И это не только бакалавриат, это и магистратура. То есть давайте назовем вещи своими именами: существуют некоторые профессии, которые рассматриваются как профессии для невесты. Просто хорошая девочка из хорошей семьи должна иметь хорошее образование. Страноведение, журналистика, культурология...

Иванова (смеется): Но приятно, что журналистика попадает в «хорошее образование».

Потехин: Да, да... Так вот, это не профессия для невесты. Люди в магистратуру идут, тратят два года своей жизни, пишут магистерскую диссертацию. Несмотря ни на что, они выбирают нашу профессию. Поэтому наша задача – это участвовать в выработке образовательных стандартов, участвовать в процессе подготовки журналистов.

Иванова: То есть мы сами должны готовить следующее поколение.

Потехин: Да, мне очень приятна позиция Николая Михайловича Кропачева, ректора нашего Санкт-Петербургского государственного университета, который одержим просто идеей, что танцы должны заказывать работодатели, прежде всего работодатель... Он тащит работодателей. И на факультете журналистики процесс вовлечения работодателей силен как нигде, мне кажется.

Иванова: А чем же тогда объяснить низкий уровень выпускников журфака?

Потехин: Это началось года 3–4 назад. Но я могу сказать, что уже за это время мы дважды проводили серьезные семинары с привлечением специалистов вузов по... и даже вебинары, то есть мы подключали по телеканалам специалистов, мы очень серьезно обсуждали то, как сблизить образовательные стандарты с…

Иванова: С учебными, да?

Потехин: Со стандартами.

Иванова: Профессиональными.

Потехин: Профессиональными, да. Мы стараемся влезать в этот процесс. Мы как жирафы, мы хотим высовываться. Когда все всем говорят не высовываться, мы высовываемся, Ассоциация лезет в это. Мы очень стараемся повлиять на процесс.

Иванова: Саша, тогда такой вопрос... Если у кого-то есть вопросы в зале, вы сигнализируйте, мы вам радостно дадим микрофон. Такой вопрос. Вот этот журналист современный, который должен выжить в этом мире, остаться на работе, как-то хорошо себя чувствовать в этом новом информационном непонятном пространстве... Вот с твоей точки зрения, каким он должен быть, что он должен уметь? Вот раз-два-три-четыре-пять.

Потехин: Он должен быть очень поджарым, не таким, как мы с Мишей Ивановым (смеется). Привет, Миша. Он должен быть очень поджарым, он должен быть одержимым. Он должен понимать, что ему ежедневно, невзирая на все его заслуги, нужно будет доказывать свою эффективность. Он должен очень внимательно смотреть по сторонам и уметь ловить сигналы о происходящих событиях. Он должен быть мультимедийным, у него всегда должен быть с собой гаджет, по крайней мере смартфон, чтобы он, оказавшись где-то, где нет других журналистов, что-то увидав, кроме того, чтобы передать информацию, он должен успеть сделать снимок и успеть сделать…

Иванова: Видео.

Потехин: Видео, да. Я бы сказал так. Но это мы говорим про журналиста, которого ноги кормят, про волка. Это новостник, скорее всего. А новостникам хуже всего, потому монополия на новости утеряна.

Иванова: И вообще непонятно...

Потехин: Крайне тяжелая ситуация, потому что надо конкурировать. Притом эту новость покажут, обсудят, преувеличат, сделают из нее страшилку тысячи людей. Вспомните «Зимнюю вишню», пожар. А журналист еще отвечает за то, чтобы это была правда, чтобы это соответствовало... Если мы говорим об авторах колонок, если мы говорим об обозревателях, то мне представляется, что у них немножко другая ситуация. Там два момента очень важны. Первый – это, конечно, очень хорошее владение предметом, человек должен быть образован и понимать, о чем он пишет: политика, экономика, культура. И второе – здесь очень важна личная смелость, я бы даже сказал мужество. Мы можем говорить о том, есть у нас цензура в стране, нет цензуры, ужесточается режим, не ужесточается режим, и прочее, прочее. Но даже если мы выводим за скобки государство, существует масса других центров влияния, в том числе агрессивных, в том числе привыкших к жестким силовым действиям. И человек, который высказывает какое-то мнение и делает какую-то аналитику с выводами, должен быть смелым человеком. То есть у него тоже должен быть адреналин. Потому что сказать то, о чем другие не говорят, это определенное мужество, и мне представляется, что вот так вот шагнуть из окопа должен человек, у которого есть определенное стремление, есть химия в организме определенная. Он испытывает драйв от того, что четко отчеканивает свою позицию. 

Иванова: Мне хочется обратиться к журналистам старшего поколения, моего и старше. Скажите, пожалуйста, вы верите в то, что сегодня есть такие журналисты, о которых Саша говорит? Что они учатся в вузах, что завтра они придут, возьмут микрофон и побегут сражаться за правду, доставать новости, рискуя собственной жизнью? Или это все-таки уже какая-то иллюзия и утопия? Вот, Борис Георгиевич Клементьев.

Клементьев: Есть такие. Немного, очень немного. В принципе, я рад, что у меня получилось с ними увидеться. Вот хотя бы у нас был…

Иванова: Кирилл Артеменко, газета «Бумага». Интернет-газета.

Клементьев: Да, Кирилл Артеменко. Может быть, единственный... не единственный, но, в общем-то, пример именно такой журналистики. А я хотел к Александру обратиться как к директору Санкт-Петербургского отделения ТАСС. И задать вопрос про ТАСС – агентство замечательное, классическое, с большой историей. Ведь сейчас в связи с тем, что много конкурентных информационных агентств... Александр, как, в принципе, вы живете, какая у вас все-таки концепция? Вы очень официальный орган как агентство, или все-таки вы имеете свою изюминку, свой путь?

Потехин: А почему ты говоришь через «или»? «Официальное или имеем свою изюминку»? Да, мы официальное агентство.

Иванова (смеется): И это наша изюминка.

Потехин: Мы официальное агентство правительства Российской Федерации. И это очень тяжелый груз. Потому что мы… ТАСС не ошибается. Ну не ошибается ТАСС – вы это прекрасно знаете. Поэтому мы, скрипя зубами, видя, как наши коллеги-товарищи-конкуренты выдают новости быстрее, не ставим на ленту информацию, пока она не будет стопроцентно четко подтверждена. И наш потребитель знает, что он может посмотреть одно агентство, другое, но ТАСС-то про это не написал. ТАСС написал – вот, это так, запятая, черт побери, восклицательный знак. А изюминка, конечно, есть, потому что ТАСС, кроме того, что делает новости и заполняет ленты ТАСС новостями, обладает еще, во-первых, сайтом ТАСС, который посещают ежемесячно 27 миллионов уникальных пользователей. И там есть и легкие материалы, и развлекательные материалы, масса специальных проектов, лонгридов, с фотографиями, видео. С другой стороны, у ТАСС – крупнейший в стране, уникальный фотобанк. Если новостей мы делаем где-то 2 тысячи в день – вся наша машина, по всему миру – то по фотографии... Уникальных фотографий замечательной тассовской фотохроники мы делаем 500. И это тоже уникальные фотографии, и в этом тоже изюминка, и в этом наше творчество. Ну и не забудьте, что ТАСС еще является точкой притяжения для спикеров, журналистов, у нас в каждом из наших региональных информационных центров – а у нас есть, кроме ТАСС Северо-Запад нашего, есть ТАСС Урал, ТАСС Сибирь, у нас есть на Кавказе наш центр – мы делаем пресс-конференции. ТАСС Санкт-Петербург делает более 400 пресс-конференций в год. Мы делаем больше пресс-конференций, чем все наши друзья-товарищи-конкуренты вместе взятые в Петербурге.

Иванова: Вопрос. Мы тут неоднократно говорили...

Потехин: И это тоже изюминка. Подобрать спикеров, найти тему...

(реплика из зала)

Потехин: Сейчас подумают, что мы тут сговорились. Подождите, мы тут не про ТАСС, мы про СМИ сегодня говорим.

Иванова: Но я все же хотела бы добавить маленькую ложечку дегтя в эту тассовскую бочку меда. Вот мы неоднократно в нашем клубе «Место встречи – Невский, 70. Старые и новые СМИ Петербурга», как раз затрагивая тему информации, работы журналиста, говорили, что пресс-конференции сегодня – это умирающий жанр, что... Ну вот есть у нас Наталья Романова, которая представляет Медиацентр правительства и сама проводит пресс-конференции, вот сегодня утром была в Доме журналиста пресс-конференция, посвященная форуму малого бизнеса. Вот, Наташа, сколько было журналистов? Просто интересно.

Романова: У нас было 15 СМИ на этой пресс-конференции.

Иванова: Это много или мало? По вашему опыту.

Романова: Это мало, конечно.

Иванова: Мало, но обычно и приходит 8–10 СМИ. У вас больше? 40–50?

Потехин: Бывает. Бывает гораздо больше, конечно. Конечно, коллеги могут подтвердить.

Иванова: Но мне кажется, вот в целом пресс-конференция как жанр, она уже сегодня не работает.

Потехин: Видишь ли, в чем дело... Сегодня я открывал пресс-конференцию, на которой в зале сидело три журналиста.  

Иванова: Вот, я об этом.

Потехин: Она работала. Потому что шла трансляция на сайте ТАСС, и были сделаны телемосты в три города еще вдобавок. Да, бывает не очень красивая картинка, когда физических лиц, ножками притопавших к нам, в зале мало. Но мы живем в XXI веке. Люди просто берут информацию с трансляции... Или, например, у нас экспромтом получилась пресс-конференция с Ролдугиным, многие не успели просто на нее попасть, но потом нас разорвали на части, чтобы мы продали за деньги. Это честный бизнес – видеозапись пресс-конференции. И мы продавали ее, потому что мы еще занимаемся коммерческой работой.

Иванова: Понятно. Если есть спикер, которому есть что сказать, то есть и пресс-конференция.

Потехин: Опять-таки да, потому что... Давай не будем забывать про то, что понятие «канал доставки» уходит в прошлое. Когда человек сидит в зале и пишет в блокнотик, это один канал доставки. Когда одновременно идет с этим трансляция на сайте ТАСС, это другой канал доставки. Когда это транслируется еще в «Фейсбуке», в группе ТАСС, это третий канал доставки. И тому подобное. Поэтому пресс-конференция как событие, когда спикер говорит...

Иванова: ...а люди записывают, ушла в прошлое?

Потехин: Нет, она не ушла в прошлое. Пресс-конференция как явление, когда есть спикер и есть люди, задающие вопросы, имеет право на существование. Ну вот допустим, у нас пресс-конференция с вами сейчас, сколько здесь находится людей?

Иванова: Больше двадцати.

Потехин: Больше двадцати, замечательно.

Иванова: Но у нас не пресс-конференция.

Потехин: А сколько нас посмотрят?

Иванова: Ну, в среднем смотрят где-то 20 тысяч. 26, 30 бывает...

Потехин: Ну, если учесть, что здесь Светов и Клементьев, посмотрят, наверное, 30–40 тысяч.

Иванова (смеется): Тогда дадим Светову слово.

Потехин: И особенно Наташа. Наташа так хороша, у нее есть фанаты в сети, они смотрят только на нее.

Светов: Скажи, пожалуйста, знаменитая фраза «ТАСС уполномочен сообщить или заявить», она навсегда ушла в прошлое?

Потехин: Думаю, да, потому что появились другие официальные формы высказывания позиции государства. У нас есть Мария Захарова... Не у нас, да, у страны есть Мария Захарова. Как и то, что в прошлое ушла другая фраза, «ТАСС уполномочен промолчать». Раньше можно было бы, наверное, о событиях прошлого издать книгу – о чем внятно молчал ТАСС. Сейчас ТАСС не может ни о чем умолчать, он должен…

Иванова: Расставлять акценты, комментировать, давать материалы. Вот можем ли мы говорить о том, что журналистика, несмотря на все те трудности, которые она переживает, профессии, трансформацию медийного информационного пространства, остается четвертой властью и остается влиятельной частью социальных процессов?

Потехин: Ты знаешь, откуда возникло понятие «четвертая власть»?

Иванова: Раз ты спрашиваешь, наверное, я не знаю или знаю неправильно.

Потехин: Война между Севером и Югом в Америке.

Иванова: В Америке. Гражданская война.

Потехин: Когда американские генералы с двух сторон, чтобы передать сообщения... Уже существовал телеграф, и журналисты действовали гораздо быстрее, и передавали информацию гораздо быстрее, и предсказывали быстрее. Тогда появилась четвертая власть.

Иванова: Сегодняшней журналистике предсказывание, передача информации, комментарии, которые так или иначе влияют на ситуацию и в целом на нашу жизнь, присущи?

Потехин: Я бы не сказал, что это четвертая власть – с точки зрения встроенности в систему власти. Да, есть законодательная, исполнительная, судебная... И четвертая подразумевалась всегда нами, что это та сила, которая может оказать существенное влияние на позицию трех других ветвей власти. С этой точки зрения – нет. Это, может быть, хорошо. Это, может быть, плохо...

Иванова: А с твоей точки зрения, это хорошо или плохо?

Потехин: И так, и так. Это отдельный разговор. Но то, что журналистика осталась все еще – я скажу аккуратно – той силой, что способна действительно управлять массами... С этой точки зрения, это, безусловно, власть. И носители этой власти должны использовать ее взвешенно и очень ответственно – в отличие от тех, кто любую точку зрения может вбросить в сеть.

Иванова: Да, Наташа, вопрос. Наталья Романова.

Романова: Скажите, пожалуйста, а пресс-конференции для вас имеют какую-то высшую цель? Как способ продвижения города, возможно? Или это просто способ такой раздачи пищи для журналистов?

Потехин: Еще раз, это способ…

Романова: Пресс-конференция – это способ раздачи пищи для журналистов? Или она имеет высшую цель, типа продвижения города, например?

Иванова: Или зарабатывания денег, сообщения официальной позиции власти, например.

Потехин: Мы проводим не очень много платных пресс-конференций, даже совсем немного. В основном это бесплатные пресс-конференции. Для нас это способ привлечения внимания общества к каким-то событиям и проблемам.

Иванова: То есть высшая цель...

Потехин: Это наш долг, когда появляется что-то интересное, но не всем известное... Или когда появляется что-то интересное, но не все знают альтернативную точку зрения на это интересное, привлечь внимание людей путем проведения пресс-конференций.

Иванова: Пожалуйста, вопрос или комментарий.

Реплика из зала: У меня краткое дополнение по поводу пресс-конференций в ТАСС. Они, несомненно, нужны. И дело не только в том, что конференции в ТАСС – это своеобразный дом свиданий, где встречаются одни и те же журналисты, они могут обмениваться мнениями, и в итоге пусть и не возникает какой-то сногсшибательный пульсирующий процесс творческий, но это не та ситуация, когда человек сидит один за машиной со своими тревожными мыслями. Это раз. Во-вторых, что интересно, спектр конференций, он очень широкий. И телемосты, когда реакция может быть мгновенной... Поэтому даже если посмотреть на позицию философски, пища для размышления всегда есть – и всегда виден срез восприятия.

Иванова: Спасибо. Возвращаясь к Ассоциации СМИ Северо-Запада... Мы с нее начали и красиво стилистически должны ей закончить. Вот ты, Саша, говорил, что совершенно разные средства массовой информации в нее входят. Большие, маленькие, даже районные какие-то газеты есть. Ассоциация как-то влияет на их продукт? На качество их работы? Есть у вас какие-то планки, или вы другие задачи решаете?

Потехин: Ни в коем случае мы не создаем никаких планок. Но то, что руководители СМИ имеют возможность участвовать в «пиршестве разума», в полилоге, скажем так, с себе подобными, обмениваться информацией на наших форумах, участвуют в мастер-классах, безусловно, дает пищу для размышления и возможности для профессионального роста. Это я говорю совершенно точно.

Иванова: Ближайшее какое-то важное или интересное событие, которое будет происходить в рамках вашей ассоциации.

Потехин: Правление, которое мы проведем в январе, которое определит наш план работы на 2019 год. И через некоторое время после этого – Малый Форум, потому что мы проводим не только большие форумы, всегда выездные, в одном из городов... Сейчас я не готов сказать, где это будет, но, конечно, это будет событие для той области, где это будет. И та область, где это случится, будет иметь возможность на нашем большом форуме в Санкт-Петербурге сделать красивую презентацию себя.

Иванова: Ты говорил, что ваша ассоциация – это как модель медийного пространства всей страны.

Потехин: Я говорил про Северо-Запад.

Иванова: Ассоциация Северо-Запада – как модель пространства всей страны, с этого мы начали. Есть такие ассоциации в других регионах России, и взаимодействуете ли вы с ними?

Потехин: Нет. Это уникальная ситуация. Есть Ассоциация СМИ Кавказа, но она работает немного по-другому... Впрочем, наше с ними сближение и изучение опыта взаимного – это дело будущего. Мы с ними пока так плотно не контактируем. А в принципе, с точки зрения того, что существует структура, которая цементирует информационное поле целого федерального округа, это, безусловно, опыт уникальный.

Иванова: И, наверное, последний вопрос. На сегодня в Санкт-Петербурге есть Союз журналистов Санкт-Петербурга и Ленинградской области, Ассоциация СМИ Северо-Запада…

Потехин: Мы не в Санкт-Петербурге. У нас здесь штаб-квартира.

Иванова: Хорошо, штаб-квартира. Есть Лига журналистов. Постоянно идут разговоры, что будет филиал Российского Союза журналистов, Союза журналистов России. Это не много для нашего города? Мало? Или достаточно? Как ты считаешь, сколько должно быть журналистских организаций?

Потехин: Это пусть расцветают 100 цветов и соперничают 100 школ. Если журналистам, издателям, главным редакторам нужно будет еще 10 каких-то образований, пусть будет еще 10 образований. Общественные структуры должны служить обществу. Если будет запрос, они будут возникать и будут востребованы.

Иванова: Ну что ж, тогда на этом мы, наверное, завершаем сегодня эту встречу. Прекрасный финал: пусть цветут все цветы, пусть работают все газеты, пусть будет больше редакций и меньше холдингов. В этом я полностью поддерживаю, потому что, конечно, это объединение всех…

Потехин (смеется): Я не говорил «пусть будет меньше холдингов»...

Иванова (смеется): И пусть коллеги остаются с работой, и тогда нам будет зачем и о чем встречаться в нашем клубе «Место встречи – Невский, 70. Старые и новые СМИ Петербурга», будет что обсуждать. И до новых встреч.

Потехин: До новых встреч. Спасибо, друзья.

(аплодисменты)