Место встречи - Невский, 70: Аркадий Соснов

Иванова: Аркадий представляет очень интересное издание. Журнал... даже не журнал, альманах социального партнерства «Русский меценат», который в этом году, как я знаю, отметил свои 10 лет. Аркадий, расскажите, пожалуйста, все-таки, что это за издание для начала. И сразу вдогонку второй вопрос: как у вас появилась идея создать этот альманах?

 

Соснов: Ну, как всегда, существует два ответа, короткий и подробный. Если короткий, то случайно. Если подробный, то начинать надо от истоков моей журналистской биографии.

 

Иванова: Нет, к ней мы вернемся чуть позже... А сначала все-таки по формату нашей программы «Старые и новые СМИ Петербурга» расскажите о самом журнале, о самом альманахе.

 

Соснов: Альманах социального партнерства «Русский меценат» – это уникальное издание на постсоветском пространстве. Таких нет по целому ряду параметров. Нет изданий, которые бы системно, красочно рассказывали бы о благотворительности и социальном партнерстве. Нет изданий такого горизонтального альбомного формата. Нет изданий, чья концепция включала бы в себя не пресловутую социальную ответственность бизнеса, от которой все уже устали...

 

Иванова: Хотя вы о ней и пишете, и говорите.

 

Соснов: Конечно, но только в контексте с такой же ответственностью всех участников процесса. А это и учреждения культуры, и общественные организации, и граждане, и, конечно, органы власти. Потому что сплошь и рядом у нас бывает так: человек сделал доброе дело, будучи предпринимателем, а рассказывает о его добрых деяниях чиновник.

Потому что предпринимателя как-то в кадр не допускают.

 

Иванова: Ваша задача – высветить настоящего героя?

 

Соснов: Наша задача – навести мосты между теми, кто помогает, и теми, кто нуждается в помощи.

 

Иванова: Поэтому вы и альманах социального партнерства.

 

Соснов: Да, поэтому… Альманах мы, может быть, не от хорошей жизни. Мы с удовольствием бы были журналом, если бы мы могли выходить чаще. Но альманах, по такому счастливому определению, это периодическое продолжающееся издание. Поэтому мы можем быть очень гибкими и варьировать и периодичность, но не уходя с рынка, так и тираж, и сферу нашего распространения. 

 

Иванова: Вот как раз мой следующий вопрос. 28 номеров за 10 лет – это много или мало?

 

Соснов: Считаю, что изрядно.

 

Иванова (смеется): Изрядно? 

 

Соснов: Да, да.

 

Иванова: Сколько страниц в альманахе?

 

Соснов: 96.

 

Иванова: 96. Кто ваши авторы? Вы пишете все сами, привлекаете каких-то журналистов, или у вас есть постоянный состав редколлегии?

 

Соснов: Нет, у нас нет постоянного штата, если не считать нашего маленького сплоченного коллектива. Могу сказать, что у нас работает лучший в городе дизайнер, лучший в городе корректор, отличный, великолепный переводчик. Ну и, конечно, наш издатель, который обеспечивает, собственно, организационную сторону процесса, организационно-финансовую. Авторов мы привлекаем, и это позволяет нам строить отношения на четкой контрактной основе. 

 

Иванова: Вот смотрите, вы сказали: «Наш переводчик». Альманах двуязычный. Это означает, что его читают в других странах?

 

Соснов: В том числе. Тут небольшая предыстория. Мы на определенном этапе стали выпускать не российско-английский, а российско-британский альманах, когда нашли партнера в Лондоне. И мы провели очень интересный эксперимент. Журнал полностью делался здесь, в Петербурге, но по электронным сетям передавался в Лондон, в типографию, менеджерам, с которыми мы даже не были знакомы. Это был большой риск: получится – не получится. Но все получилось. Мы провели шикарную презентацию на Пикадилли Серкус, там было 300 человек. Мы почувствовали, насколько этот проект востребован в Великобритании. Михаил Борисович Пиотровский, глава нашего попечительского совета, назвал его окном для русской культуры в англоязычный мир. К сожалению, партнер оказался несостоятельным, и мы стали продолжать выпуск альманаха уже просто в русско-английском формате, считая, что он тоже дает большие возможности для маневра. Мы варьируем, скажем, иллюстрации в русской и английской частях. Мы можем даже заменять какие-то фрагменты текста, и это все интересно и полезно.

 

Иванова: Кто ваш читатель? И как вы определяете... Кроме тех героев, о которых вы пишете. Я думаю, одни герои с интересом читают о других, таких же социально ответственных бизнесменах и меценатах. Но вот кроме этого круга, который, вне всякого сомнения, достоин уважения, но все-таки ограничен, кто еще?

 

Соснов: Ну, вы знаете, что, конечно, герои всегда читают публикации о себе.

 

Иванова: Я и говорю – первые читатели.

 

Соснов: Да, где бы они ни появились. Даже в газете «Смена» самыми благодарными читателями были герои. Но если так, по-серьезному, это вопрос, который должен каждый редактор и издатель задавать себе: «Для кого?» У нас так называемая VIP-рассылка по 2 000 адресов, это руководители органов власти, ведущих компаний, учреждений культуры, науки, образования и НКО.

 

Иванова: То есть тех, кто еще не стал меценатом или социально ответственным партнером в бизнесе, вы пытаетесь убедить, привлечь на свою сторону…

 

Соснов: Наша задача – создавать и продвигать позитивные примеры. И в этом плане очень показательна аудитория Дня мецената. Это праздник, который мы придумали и проводим совместно с Государственным Эрмитажем. В этом году он в 13-й раз уже проходил. Если вы посмотрите в зал, то увидите там как людей состоятельных и состоявшихся, так и людей, которые нуждаются в помощи: пришел сам, со своими подопечными. И часто бывает так, что эти люди находят друг друга и уже продолжают сотрудничать без нас.

 

Иванова: Сегодня у нас очень необычный состав аудитории. Обычно на наше «Место встречи» приходят журналисты, в основном члены Санкт-Петербургского Союза журналистов... и Ленинградской области. Но сегодня здесь много ваших героев. Я их просто знаю, я бываю на Днях мецената, читаю ваш журнал. Может быть, вы назовете некоторых гостей, представите героев своих публикаций? Здорово, когда в зале есть герои. 

 

Соснов: Вы знаете, я сначала… Я забыл сказать, что у нас еще лучший фотограф. В нашей редакции.

 

Иванова: Именно поэтому я так хорошо и узнаю ваших героев (смеется).

 

Соснов: Ну, я особенно ценю, что пришел герой номера, который должен выйти скоро, к Культурному форуму, Мусса Хабалевич Экзеков, несмотря на свою крайнюю занятость. Это санкт-петербургский предприниматель, ученый, меценат.

 

Иванова: Он подарил нашему городу, вместе с Музеем Суворова, еще один новый музей, Музей оловянного солдатика. Замечательный проект. 

 

Соснов: И Владимир Геннадьевич Гронский, мой давний товарищ по журналистике, тоже здесь. 

 

Иванова: Помашите нам ручкой.

 

Соснов: Вот. И поэтому... да вот они, рядом сидят. Конечно, это здорово. Это как раз пример социального партнерства, за которое мы ратуем. Вот. Но оказалось, что Мусса Хабалевич замечателен не только своим щедрым даром, но еще… Как журналист, попробую определить. Я ищу людей, которые несут определенную миссию. Миссия Муссы Хабалевича – это спасать свой этнос. Он абазин, это кавказский народ численностью 35–40 тысяч человек. И человек, родившийся там, живущий и работающий в Петербурге... в общем, ставит своей целью сделать так, чтобы сохранилась культура, язык этого народа. Это замечательно. Это как фильм такой, знаете, «Спасти рядового Райана». Спасти народ, а это покруче.  

 

Иванова: Спасибо, Аркадий. Вы знаете, может быть, это прежде всего важно для тех, кто смотрит нашу трансляцию в интернете, на канале Питер ТВ или YouTube, потому что мы будто бы заглянули на страницы вашего журнала. Увидели героев, поняли, о чем вы пишете. И я вот сохранила интригу до некоторого момента... У меня тут на столе папка такая золотая, на которой написано «Губернатор Санкт-Петербурга». Дело в том, что Аркадий в октябре стал гостем нашего клуба совершенно не случайно. Именно в октябре этот заслуженный, известный журналист отмечает свой юбилей. И, если позволите, я прочитаю то, что здесь написано: «Губернатор Санкт-Петербурга главному редактору альманаха “Русский меценат” Соснову Аркадию Яковлевичу. Уважаемый Аркадий Яковлевич! Примите мои сердечные поздравления с юбилеем. За годы плодотворной творческой деятельности вы внесли большой вклад в развитие ленинградской-петербургской журналистики. Ваши талантливые публицистические работы являются украшением многих ведущих изданий Северной столицы. Они никого не оставляют равнодушными и неизменно вызывают широкий читательский отклик. Вы снискали уважение коллег по медиа-сообществу высоким профессионализмом, острым пером, активной гражданской позицией. Сегодня во главе альманаха “Русский меценат” вы много делаете для продолжения традиций благотворительности, социального партнерства, которые всегда были сильны в нашем городе и в России. Уверен, впереди у вас много свершений в труде на благо Санкт-Петербурга. Желаю вам крепкого здоровья, оптимизма, успехов во всех делах и начинаниях. Временно исполняющий обязанности губернатора Санкт-Петербурга Беглов».(аплодисменты в зале)

 

Иванова: Торжественно вручаю. 

 

Соснов: Спасибо большое.

 

Иванова: И вот настал момент, когда действительно нужно понять, как же Аркадий Соснов, который когда-то закончил факультет журналистики…

 

Соснов: Ничего подобного.

 

Иванова: А что?

 

Соснов: Технологический институт, химический факультет.

 

Иванова: Так вот откуда интерес к науке серьезной. Понятно. Технологический институт, химический факультет – вдвойне интересно... Стал журналистом. В свое время, в 1986 году, стал лауреатом премии Союза журналистов СССР. Работал в газете «Смена», «Литературной газете», был собкором «Огонька»…

 

Соснов: И «Московских новостей».

 

Иванова: «Московских новостей». Очень-очень серьезная, интересная биография, и я попрошу сейчас нашего режиссера поставить для тех, кто смотрит трансляцию, слайд-шоу, и они смогут увидеть Аркадия в те годы, когда он начинал свой путь в журналистике. А вы нам расскажите, как же все-таки так получилось, что вы стали журналистом.

 

Соснов: Ну, я уже упомянул, что большое спасибо папе с мамой за их гены. Потому что папа был учителем химии, а мама – учительницей русского языка и литературы. И вот эти два начала как-то во мне живут. Другое дело, как я эти гены использовал. Но я помню, что, когда я в младших классах учился, мама давала мне понарошку проверять тетради школьные своих учеников, и я там карандашиком делал какие-то пометки. Но поступил я в Технологический институт Ленсовета – под влиянием папы в большей мере. 

 

Иванова: А потом под влиянием мамы занялись журналистикой…

 

Соснов: Да. К сожалению, родители рано ушли из жизни. Решение я принимал уже сам. Но, конечно, годы, проведенные в «Техноложке» и в НИИ Нефтехим, где я отработал, как положено было, после распределения, они как-то повлияли на устройство мозга, и, в общем, я стараюсь к любой задаче – и журналистской, творческой – подходить системно. Это относится и к «Русскому меценату», наверное, тоже.

 

Иванова: Аркадий, первая редакция, в которую вы пришли работать, была «Смена»?

 

Соснов: Да, конечно. Это была очень драматичная ситуация. Потому что меня опекал – по комсомольской линии, можно сказать, – Геннадий Николаевич Селезнев, который в ту пору еще был зам главного редактора «Смены». И я к нему после работы привозил материалы, но он их отдавал в отделы, сам не ставил на полосы. И я иногда встречался с очень жестким неприятием моих работ со стороны сотрудников. 

 

Иванова: А чем было вызвано неприятие? Вы как-то иначе писали? Сейчас сплошное приятие, все читают, всем нравится.

 

Соснов: Я же сказал о конкуренции. Я думаю, что это вообще была основа газеты «Смена».

 

Иванова: Конкуренция?

 

Соснов: Да. Я могу вспомнить совершенно конкретный эпизод, когда я написал очерк о баскетболисте Александре Большакове под названием «Малыш в большой игре». Чем-то его спортивная биография, карьера... чем-то она перекликалась с моей. Он был невысокого роста для баскетбола, и я принес этот материал по указанию Селезнева в отдел спорта…

 

Иванова: И они не взяли?

 

Соснов: Мне было сказано... Не то, что не взяли, а то, что это плохой материал. Было сказано конкретное слово для определения кондиции этого материала.

 

Иванова: Вы знаете, момент интересный, потому что очень часто молодые журналисты, встречая, например, такую реакцию со стороны старших коллег... ну, то что называется, обламываются. Простите, такое слово не литературное. И, может быть, перестают писать, перестают гореть, работать вообще в СМИ. Как у вас?

 

Соснов: Я могу сказать, что я сделал. Я вернулся к Селезневу, он мне сказал: «Доказывай свою правоту». Я пошел во Дворец спорта «Юбилейный». Продрался к Владимиру Петровичу Кондрашину, знаменитому тренеру баскетбольному, дал ему прочитать этот текст, и он написал буквально следующее: «Не знаю, как насчет журналистики, но все, что здесь написано, правда». После этого материал напечатали. Но когда меня взяли в «Смену» на договор, два замечательных человека и журналиста – Аркадий Спичка и Илюша Гурков – были переведены за штат. 

 

Иванова: Почему? Потому что не было места?

 

Соснов: Да, потому что все было счетно. Я тоже был не в штате…

 

Иванова: Да, в те далекие времена не так просто было стать журналистом. Это сегодня открыл интернет, написал блог, высказал свое мнение, и считают уже молодые ребята себя журналистами. Аркадий, «Смена» сколько лет заняла?

 

Соснов: 13 лет, почти 13 лет.

 

Иванова: 13 лет, а после «Смены»?

 

Соснов: После «Смены» я перешел в газету научного сообщества «Поиск», с которой продолжаю сотрудничать до сих пор. Это московский еженедельник, и он очень много дал мне в плане контактов с выдающимися учеными и лидерами образования.

 

Иванова: Ну, тема науки вас всю жизнь не отпускает…

 

Соснов: Да. Ну, как-то... И по базовому образованию. То есть я, например, довольно близко знаком с Жоресом Ивановичем Алферовым, даже книги вместе сделали. Имел счастье дружить с Натальей Петровной Бехтеревой. Сейчас для меня – и для альманаха, и для меня лично – один из основных партнеров – Политехнический университет и его ректор, Андрей Иванович Рудской. Я довольно много писал об ИТМО и об учениках талантливых школ программирования. 

 

Иванова: А сегодня представители ИТМО тоже есть в этом зале.

 

Соснов: Да, Владимир Глебович Парфенов и профессор Шалыто. Но я считаю... Я очень горжусь, что написал об их самом выдающемся ученике, Гене Короткевиче, у которого наивысший в мире рейтинг по программированию.

 

Иванова: А мне особенно приятно, что Аркадий делал устный выпуск журнала «Меценат», и Гена Короткевич был в нашем Доме и делился с читателями журнала своей историей – тем, как он достиг своих высот в программировании. Кстати, это очень интересно: традиция устных выпусков когда-то была жива, востребована и ушла совершенно в небытие. И вдруг вы ее с «Русским меценатом» возродили. Почему?

 

Соснов: Мне кажется, что это нормально, что журналист должен проявлять какую-то общественную активность. Не ограничиваться своим компьютером или листом бумаги, как раньше.

 

Иванова: А выходить к людям.

 

Соснов: Да, если хотите, выходить к людям. И себя подставлять, получать иногда удары и определять характеристики людей по тому, как они к тебе относятся. Это, может быть, немножко... Можно я разовью эту мысль?

 

Иванова: Да, это важно.

 

Соснов: Просто вот Ольга Владиславовна здесь, генеральный директор «Царского Села». Хочу вспомнить одну историю. Мы как-то посотрудничали, когда я еще в «Огоньке» работал, с Иваном Петровичем Саутовым. Посотрудничали, какое-то время прошло, несколько лет, и в «Царском Селе» была презентация. Не помню, что-то открывали, потом, как водится, был фуршет. Шли люди, заняли места за столиками, а я с кем-то там зацепился языком. Захожу, смотрю: Иван Петрович с почетными гостями, генконсулами за столиком, за другими столиками коллеги сидят жуют. Свободных мест нет, и не понятно, что делать. Наверное, многие попадали в такие ситуации. И вдруг слышу голос: «Аркаша, иди сюда». Иван Петрович зовет меня за свой столик, усаживает, наливает рюмку «Царскосельской». И все. Робость моя прошла. И, может быть, это субъективно... Но мне кажется, что хороший человек, он определяется не по тому, что он стал твоим героем. Вот еще пример. Здесь Сережа Почин, известный вам журналист. 

 

Иванова: Да, журналист.

 

Соснов: Мы когда-то очень активно играли в футбол. И я ему со всего размаху залепил ногой по переносице и сломал нос. Он мне ни слова не сказал в упрек. А много лет спустя мы с ним сделали фильм «Инклюзив для Кармен». И я очень рад тому, что он поддержал идею. Там в центре повествования слепоглухонемой парень, который играет в главной роли. Мы этот спектакль показали на сцене Эрмитажного театра. Вот такая история.

 

Иванова: Интересная история. Прямо вы как будто не только в журнале, но и в жизни истории всегда рассказываете. Но давайте вернемся к вашей личной истории. Вот «Смена», научный журнал, но еще же были и «Огонек», и «Литературная газета»… Что дальше? После «Смены» и научного журнала?

 

Соснов: После научной… Я совмещал работу собкором «Поиска» с работой собкором в этих уважаемых изданиях: «Московские новости», «Огонек» и «Литературка». 

 

Иванова: Это какой год?

 

Соснов: Это начиная с 1994 года. И я вкусил, что называется, в полной мере, что такое собкоровская жизнь. И что такое издевательства над собкором, что такое собкоровские мучения. Вы не знаете, да?

 

Иванова: Не знаю.

 

Соснов: Ну, можно догадаться, когда ты своего – может, я слишком обострю это сравнение – когда ты своего ребеночка куда-то отдаешь…

 

Иванова: Статью свою любимую, которую ты вынашивал, писал, родил...

 

Соснов: А в Москве поотрубают пальцы ног и рук, уши там.

 

Иванова: И потом еще твою фамилию внизу поставят. 

 

Соснов: А могут и не поставить…

 

Иванова: Могут и не поставить? Собкор – тяжелая доля.

 

Соснов: Да, просто используют, возьмут какой-то абзац из твоего материала и используют в своем обзоре.

 

Иванова: Тяжело как-то, Аркадий, вы рассказываете, тяжелая история. 

 

Соснов: Вот мой коллега по Гильдии собкоров Юрий Ильич Светов, он знает…

 

Иванова: Сидит, улыбается... Видимо, прошел через это и понимает. Сейчас мы дадим микрофон залу. Но у меня еще один вопрос. Возвращаясь все-таки в те советские времена и к «Смене», невозможно было работать в городском СМИ – и вообще в каком-то серьезном СМИ – не заявив свою принадлежность к определенной партии или комсомолу. Вы же были активным комсомольцем, наверное?

 

Соснов: Партия у нас была одна.

 

Иванова: Да. Я и спрашиваю, были ли вы членом партии, комсомольцем.

 

Соснов: Был. Да, был. 

 

Иванова: И вам всегда хотелось именно эту позицию представлять в своих материалах? Не было ли конфликта внутреннего между официальной позицией, как мы говорили, «линией партии», которая поддерживала комсомол, и позицией журналиста Аркадия Соснова, который все-таки учился в техническом вузе, и ему не объясняли, что журналистика – это официальная идеология, как объясняли нам на первом курсе.

 

Соснов: Ну, может быть... Я все-таки работал не в идеологических отделах «Смены», и меня эта проблематика касалась меньше. Я никогда не писал материалов на комсомольские темы. Хотя я, безусловно, выбирал – и мне подсказывали – героев по разнарядке, которые руководили комсомольскими молодежными бригадами или центрами научно-технического творчества.

 

Иванова: Я думаю, вы знаете, что если нас слушают молодые журналисты, для них сегодня это открытие. Потому что даже для меня есть открытия, хотя я всю жизнь проработала в журналистике. Герои по разнарядке, про тяжелую долю собкора, которого просто, я не знаю, используют…

 

Соснов: Ну, должны же правду узнать молодые журналисты.

 

Иванова: Наконец-то настал момент праздничного эфира, когда можно уже правду сказать. Поскольку эфир все-таки праздничный, давайте дадим микрофон залу. И у нас есть Наташа – наш микрофонный оператор. Если кто-то хочет задать Аркадию вопрос или высказать свое мнение о судьбах журналистики тогда и сегодня, о продолжении журналистской традиции или, наоборот, каком-то новом неожиданном повороте в нашей профессии, пожалуйста. Сергей хочет сказать, потом Юрий Ильич… Сергей Ачильдиев.

 

Ачильдиев: Надо встать?

 

Иванова: Я не знаю… Сайт «Мозгократия». Первые ряды сидят, остальные встают.

 

Ачильдиев: Аркаша, вот «Меценат» находит меценатов для тех, кому это нужно. А как «Русский меценат» сам нашел мецената? Первый вопрос, а второй вопрос: были плюсы и минусы в советской журналистике для журналиста, сегодня есть плюсы и минусы... Чего больше, на твой взгляд, сегодня, минусов или плюсов, по сравнению с тем, что было при советской власти?

 

Иванова: Спасибо, Сергей. Давайте начнем со второго…

 

Соснов: Я первый немного не понял. 

 

Иванова: Я поняла, я тебе потом переведу. Давайте начнем со второго, он как бы продолжает тему затронутую. Передайте Юрию Ильичу микрофон.

 

Соснов: Вы знаете, друзья и коллеги, в комсомольской газете «Смена» была возможность путешествовать – для тех, кто, конечно, этого хотел. Если ты выполнил норму по своим и авторским, ты мог выписывать командировку практически в любую точку Советского Союза, и вот здесь мой второй главный редактор, Татьяна Николаевна Федорова, это, безусловно, подтвердит. И работая в «Смене», я объездил всю страну. Я побывал на Кольской сверхглубокой скважине, нефтяных камнях, поднимался на Говерлу в Карпатах, был на Камчатке, в Уренгое. И это давало возможность не просто расширить кругозор, но и газета позволяла публиковать эти материалы с продолжениями. Такие вот «колбаски» у нас были. А потом из этих публикаций можно было сделать книжку, и я две небольшие книги сделал, еще работая в этом замечательном Доме прессы в «Лениздате». Потому что наша редакция была на втором этаже, а на шестом был «Лениздат». Нужно было попасть в заявку, и тебе помогали сделать книгу, посчитав, что тема того стоит. 

 

Иванова: Да, это действительно плюс той журналистики советской. Это то, что она помогала открывать мир, путешествовать, помогала встречаться с людьми, выходить твоим публикациям. А самый главный минус?

 

Соснов: А самый главный минус – это, наверное, все-таки большое количество той «обязаловки», которую нужно было делать, иногда придумывая биографии героев. Иногда это не нужно было делать: бывало, что герои оказывались вот такими, действительно, людьми... настоящими лидерами в работе и в творчестве. Но иногда я помню свои мучения…

 

Иванова: Это когда материал по разнарядке?

 

Соснов: Да, да, это уж как повезет. С моим наставником... Вот человек, который меня рекомендовал в «Смену», тоже, к счастью, здесь, Олег Петриченко, а наставником был Сергей Грачев. И он на гранках, я очень хорошо помню, целые куски обводил и писал: «Неосмысленная фактура». То есть я должен был как-то осмыслить факты из биографии героя. А если начинаешь «осмыслять», то можно зайти, конечно, далеко. Поэтому и материалы с полосы снимались и размечались по оценке «С» – самой низкой гонорарной. Все бывало. Но именно Сергей рекомендовал меня в Союз журналистов. Я не отработал еще и двух лет, как был принят в Союз. 

 

Иванова: Сегодняшняя современная журналистика. Самый главный плюс, который дает человеку эта профессия, и самый главный минус.

 

Соснов: Для меня или вообще? Вообще мне трудно.

 

Иванова: Не можете вообще, давайте для себя.

 

Соснов: Профессия... Это не секрет ни для кого, что профессия размывается, что появляются различные ограничения законодательные.

 

Иванова: Вот недавно как раз в Доме журналиста обсуждали на круглом столе вопрос «Нужен ли нам новый закон о СМИ?» Животрепещущая тема.

 

Соснов: Потому что очень многие поправки в законодательство прямо направлены на ограничение возможностей СМИ. Но, кроме того, есть и такие процессы, как блогерство, которое…

 

Иванова: То есть вы «за», поддерживаете?

 

Соснов: Блогерство? Я никак к нему не отношусь, потому что оно существует независимо от моего желания. Но понятно, что оно перетягивает часть аудитории. И что это не журналистика или не совсем журналистика, и это где-то подтачивает основы профессии.

 

Иванова: Это опять минус получается. А плюс?

 

Соснов: Это не минус, это факт нашей жизни. Возьмите такое явление, как пранкерство. Вообще могли себе представить подобное? Что источником получения информации будут разыгранные телефонные звонки? А вот попробуй получить информацию от руководства, скажем, футбольного клуба «Зенит» по поводу того, что произошло с одним из футболистов этого клуба. А пранкер взял и получил – и разместил открытым текстом.

 

Иванова: Был второй вопрос, вторая часть. Есть ли меценат у «Мецената»? На самом деле это вопрос о том, на чьи деньги вы издаете свой альманах. Правильно я, Сережа, понимаю?

 

Соснов: Тут вот были какие-то недомолвки некоторое время. Мы, например, никак не могли получить грант правительства Петербурга, потому что считалось: раз журнал «Русский меценат», пусть ему меценаты и помогают. 

 

Иванова: То есть мало того, что они помогают тем, кто нуждается в помощи, так еще и вам должны помогать…

 

Соснов: Да, но как-то лед тронулся. Мы получили грант несколько лет назад на специальный выпуск, который мы посвятили творческим личностям Петербурга. Выбрали семерку таких лидеров, которые создают новые культурные, производственные, образовательные пространства. И получили еще два гранта на часть номера, в том числе на образовательный проект. А «Русский меценат» – это не значит, что мы только о меценатах и пишем. Это как «Комсомольская правда»: она что, пишет о комсомоле сейчас? Просто это название, это лейбл.

 

Иванова: Вы хотите сказать, что у вас есть реклама?

 

Соснов: Нет. Нет, у нас есть договорные… Я могу сказать, что ни об одном меценате мы не написали за деньги. Мы договариваемся с государственными или частными коммерческими структурами, мы получаем гранты, и таким образом… Мы в том числе вкладываем, когда это нужно, свои деньги. Просто чтобы проект продолжался. Таким образом мы обеспечили эти 28 номеров. А легко ли это? Можно судить по динамике. Вначале мы выпускали по четыре номера в год, а сейчас только по два. 

 

Иванова: Юрий Ильич Светов давно держит микрофон, давно приготовил свой вопрос.

 

Светов: Благодаря Аркадию я смог публиковаться в таких изданиях, как «Огонек», «Поиск», даже «Литературная газета», которая в итоге нам не заплатила ни копейки гонорара. Нам –  петербургским авторам. Газета тогда в очередной раз разорилась, себе в Москве деньги нашлись, а нам – фиг. Мы даже хотели судиться, а потом передумали. Я даже публиковался в альманахе…

 

Соснов: Конечно, про Темирканова.

 

Светов: Да, был Темирканова юбилей, и я писал для этого журнала. И я хочу сказать мое ощущение от журнала. То, что там рассказывается, что от благотворительности можно получать удовольствие. Что это не обуза, когда говорят «социальная ответственность», а люди делают это с радостью, с удовлетворением. И, конечно, на Дне мецената в Эрмитаже это особенно проявляется. Что говорил Аркадий о судьбе собкора, жизни собкора... Да, там есть то, о чем он говорил. Что тебя обрежут – одна из главных вещей. В 1999 году, когда Путин только стал премьером и было понятно, что он идет в президенты, по рекомендации Аркадия ко мне обратилась «Общая газета». Они попросили, чтобы я еще с одним петербуржцем, который лично знаком и с Путиным, написали такой его социально-психологический портрет. Потому что мы знаем. Я отказался. Они меня сначала пытались обвинить в трусости, я говорю: «Если вы текст пришлете, чтобы я его прочитал и четко был уверен…»

 

Иванова: От начала до конца.

 

Светов: «…в том, что я это сказал, тогда да». Они сказали, что у них свое видение. Ну, говорю: «Пишите сами». Но это действительно кусок судьбы собкора. Я уж 25 лет собкором работаю. 

 

Иванова: Тогда вам просто вопрос. А вы видите какие-то плюсы в современной журналистике?

 

Светов: Я хочу сказать, для меня главное – это свобода. В этом в нашем...

 

Иванова: В новой журналистике.

 

Светов: Да, при всех ограничениях, это все же свобода…

 

Иванова: В выборе тем, выборе героя, издания, в котором ты можешь публиковаться, да?

 

Светов: Да. Я, как автор, что хочу сказать... Выходит очередной выпуск, и мне начинают говорить: «А почему у вас нет этого?» Я говорю: «Потому что мы не хотим». «А почему есть это?» «А потому что мы так хотим, это наш выбор». Мы свободны в выборе своих героев. А теперь, Аркадий, вопрос. Он бессменный президент Гильдии собкоров. Я не менее бессменный его заместитель. Но Гильдия наша становится все меньше и меньше, потому что институт собкоров постепенно вымирает, замещаясь блогерами. Но когда мы собрали Гильдию вот здесь, в этом зале, и начали встречи собкоров, то к нам безропотно пришел губернатор Яковлев и отвечал на все вопросы, а там были очень неприятные вопросы. И были другие руководители города, которые сюда ходили. Потом, в 2003 году, Союз создал здесь предвыборный клуб, и к нам тоже ходили все, кто претендовал на власть. Скажи, пожалуйста, сейчас можно себе представить, что на какую-то встречу, организованную журналистами, придет губернатор и будет с готовностью отвечать на то, что его спрашивают?

 

Соснов: Юра, видишь, судя по тому, что губернатор подписал поздравление мне, ты, как политолог, можешь это трактовать...

 

(реплика из зала)

 

Соснов: Ну, не пришел, ну, не все сразу (смеется). Мы еще не знакомы. Я хотел бы верить, что… всегда хочется верить, что нормальный контакт журналистики и власти наладится, восстановится. В общем, раньше были традиционные пресс-конференции, сейчас их практически нет. Может быть, они возродятся и в этом зале, может быть, сигнал и от нашей встречи дойдет. Так получилось, что вроде как я не сказал о плюсах современной журналистики.

 

Иванова: Так получилось.

 

Соснов: Но на самом деле я согласен с Юрой. Эта свобода, эта возможность, она завоевана с боями, конечно, но эта возможность выбирать себе героев, возможность выбирать темы и не писать о том, о чем не хочется писать...

 

Иванова: Это здорово. У нас есть еще один вопрос. Представьтесь, пожалуйста.

 

Николай: Николай меня зовут. Аркадий, вот сложно сейчас найти мецената какого-нибудь по теме интересующей… 

 

Иванова: Имеется в виду тот момент, когда вы являетесь мостиком между…