В начале июня в издательстве "Выргород" вышла книга "Майк Науменко. Бегство из зоопарка". Написал ее журналист Александр Кушнир.
Внутри издания – около трех сотен страниц и сотни уникальных фотографий и документов, многие из которых были опубликованы впервые. Своими мыслями о личности лидера рок-группы "Зоопарк" поделились Борис Гребенщиков, Наталья Науменко, Сева Гаккель, Андрей Макаревич, Артемий Троицкий, друзья Майка Науменко, фотографы, звукорежиссеры, организаторы подпольных концертов и музыканты групп "Аквариум", "Зоопарк" и "Кино".
Расставить все точки над и в этом историческом контексте нам поможет автор книги.
Вы готовили данную книгу очень долго. Расскажите, пожалуйста, через что вообще пришлось пройти, что изменилось с момента начала подготовки до сегодняшнего дня? Насколько вообще все готовы были говорить о такой сложной личности?
Я могу сказать, что это была не Третья мировая война, наоборот, это было органично, легко и весело. Может быть, потому что дело нужное и важное, небеса освещали мой светлый путь. Если говорить серьезно, то интервью брались очень много лет, это было давно, буквально через два-три года после смерти Майка, как раз, когда началась работа над моим главным фолиантом "100 магнитоальбомов советского рока".
Когда ты берешь интервью, например, у Андрея Владимировича Тропилло, или у Саши Храбунова, гитариста "Зоопарка", или у Валеры Кириллова, ты не думаешь, что берешь их для будущей книги про Майка Науменко. Просто структура "100 магнитоальбомов…" предполагала главу про альбом "Все братья - сестры".
Чтобы не было скучно, я сделал с Гребенщиковым, наверное, интервью сорок. У него есть все основания, чтобы меня ненавидеть, потому что 40 интервью – это все-таки много. Но это всегда наслаждение чистой воды. В начале шел процесс достаточно спонтанный, "накачивание информационных мышц". Все это было на кассетах, на модных тогда диктофонах Sony. Количество кассет увеличивалось в геометрической прогрессии. В конце концов ставить их было некуда.
Пришлось выбирать между семьей и кассетами. Я выбрал кассеты, не сильно колеблясь. За это время было написано несколько книг и про Сережу Курехина, и про Илью Кормильцева, и "100 магнитоальбомов…", вышла ограниченным тиражом толстая книга "Аквариум. Сны о чем-то большем". А кассеты так и лежали, пылились. Я переезжал с места на место, но кассеты не терял. Наверное, сильным толчком стали два события. Первое – это просмотр фильма "Лето" еще до того, как он пошел на экраны. Концовка была совершенно другой, видимо до последнего момента, до фестиваля в Каннах его переделывали. Но, кстати, они мне нравятся оба варианта окончания, метания художника – это нормально.
Тогда я понял, что Кирилл Серебрянников – гений. Когда я вышел на улицу, то почувствовал, что почти два часа просидел в 1982-ом году, но честно говоря, мне не хочется возвращаться туда снова. Передо мной шли девочка-весна с длинными ногами и молодой человек – хипстер. Такая московская модная среда. Она тогда сказала парню: "Мне так понравилось, ты не знаешь, где можно еще почитать про Майка?". Ей тогда ответили, что больше нигде.
Потом, через пару недель, мне этот разговор вспомнился. И что я сделал? У нас тогда в стране были длинные выходные, я выключил все телефоны. У меня есть очень большая коллекция самиздатовских книг, подпольной прессы, машинописных журналов, поэтому я два-три дня просто смотрел, что есть про Майка. Читателям, наверное, будет легче, потому что подробно я все это рассказал во вступлении к книге, которое я остроумно назвал "Объяснительная записка". Вот как я сейчас рассказываю, также, но немножко другими словами, объяснил, почему вообще начал все это делать.
Я очень расстроился из-за того, что нашел. Поделил авторов на три категории: уральские (так как были туры на Урале), московские (по каким-то причинам очень слабые) и питерские (эмоционально безупречные, но с очень узкой географической составляющей).
И тогда моими то ли друзьями, то ли врагами оказались старые китайские философы. Один из них, по преданию, сказал: "Если у тебя нет книги, которую ты хотел бы прочитать – напиши ее". Тем самым он дал мне руководство к действию. Это все, что касается предпосылок к написанию книги. Как я уже сказал, с 1994-1995 года, около 25 лет у меня собирался бэкграунд. Много интервью, учитывая, что часть людей сейчас уже на небесах. Тогда я вздохнул и в следующие выходные поехал в Питер, ходил к друзьям Майка, брал интервью. Обратно я ехал, уже четко понимая, что вижу "силуэт книги", что она будет нужна тем многим, кто о Майке уже забыл, а еще более важна тем, кто о Майке даже не знал. Книга вышла в идеальном для нее издательстве – маленьком, маргинальном, с идеальным контекстом для моей книги. Я пошел против правил, так что книга сейчас есть и цифровом, и в бумажном формате. Для меня главное, чтобы люди открыли ее и прочитали.
Важный вопрос про реализацию, потому что сравнительно недавно в Петербурге книжные магазины как раз открылись для публичного посещения после ограничений по коронавирусу. Интересно, как повлияла многоформатность на реализацию?
Как все происходит? В обычной жизни я немного продюсер, пиарщик и маркетолог. Когда ты пишешь книгу, не важно какую, все другие профессии в тебе крепко спят. Так получилось, что я дал друзьям обещание закончить книгу к весне. Можно сказать, что это был спор. Есть одна прекрасная типография, которой ничего равного по качеству я не знаю, они действительно хороши. Если ты возьмёшь книгу в руки, ты сразу все поймешь. Это европейское качество. Я много раз принимал участие во Франкфуртской выставке и понимаю, что это качество не хуже. Перед майскими праздниками я полностью закончил книгу, и вот тогда издатели мне сказали: "Средневековье уже прошло".
В тот момент во мне и проснулся тот самый пиарщик, продюсер, маркетолог. У меня было интуитивное ощущение, что первые 25 изданий готовит новый каталог из 10-15 книг, которые будут представлены на Московской книжной выставке на ВДНХ. Я представил, что 20 изданий выпускают по 20 новых книг в одно и то же время. Человек, придя на выставку с одним кошельком, не сможет выбрать из стольких новинок. Осознав это, я попросил своего издателя не бояться.
Прежде всего, в апреле и мае мне книги доставляли курьеры, потому что у всех книжных магазинов сейчас есть такая возможность. Я понял, что пространство уникально, можно сказать, перелом эпох. Пускай магазины закрыты, но когда-то же их откроют. Я молился, чтобы в июле магазины начали работать. На деле получилось, что в Москве открылись еще раньше. Я даже в самых смелых мыслях и мечтах не мог представить, что книга, появившись в начале июня, на следующий день, вопреки всему, появится на проходящем внезапно в Москве книжном фестивале "Красная площадь". Так получилось, что Москва живет по одним правилам, все под запретом, а вот Красная площадь - совсем по другим. Презентация книги прошла 7 июня в 20 шагах от мавзолея, со всеми вытекающими. Так получилось, что мы вышли в период литературного затишья, нам повезло. Я отношусь к этому в игровой форме. Судя по тому, что на Красной площади я был замучен издателями, подписывал около 500 книг, предзаказов было много, и это замечательно. Поэтому я считаю, что книга вышла очень вовремя.
Какой по итогу получен отклик от участников событий тех лет, знавших Майка Науменко?
Во-первых, не было ни одного человека, отказавшегося общаться. Во-вторых, так как это моя девятая книга, я уже набрался опыта и могу сказать простой секрет идеального интервью – не перебивать. Даже когда у тебя много мыслей и тебе есть что сказать – не перебивай, молчи до последнего. Так как тема Майка очень благодатна, я просто включал диктофон и слушал. Мне очень нравилось, что в конце интервью люди вовлекались на все 100% и советовали мне, у кого бы еще взять интервью. Не чувствовалось никакой закрытости, было лишь общее желание выговориться. Поэтому книга писалась легко и весело.
В вопросе я больше имел ввиду результат после выхода книги. Хотел узнать отклик тех, кто уже прочел книгу и узнал себя.
Буду честен, никаких полутонов не было. В Москве говорят очень много теплых снов про книгу. Порой ее даже не хвалят, а перехваливают, и мне становится немного неловко, потому что это просто некий документальный роман. В Питере же сложилось ощущение, что осталось только две краски. Иногда это восторг от того, что наконец-то подробно и в одном месте собрано много фактов, которые не появлялись раньше, о жизни Михаила Васильевича Науменко до записи первого альбома (причины объяснимы, родственники и друзья умерли, а из свидетелей остались только одноклассники Майка, несколько ребят из института, которых было непросто найти и разговорить). Мне хочется верить в справедливость оценок людей, которые сейчас поняли скрепы и фундамент, позволившие книге появиться. Некоторые питерские жители воспринимают книгу болезненно. Я думаю, что это нормально, так как для них Майк один, я же его видел в других местах, а он, все же, уезжая из Питера, менялся. Образ с черными очками а-ля Боб Дилан, частые пьянки, ругательства – восприятие меняется. Питерцы и москвичи воспринимают Майка по-разному. Я рад, что отзывы – это не восторженный хор ангелов, весь спектр эмоций присутствует.
Вопрос, связанный с фильмом "Лето", в котором персонажа Майка Науменко сыграл фронтмен группы "Звери". По-вашему, насколько более важно изображение персонажа документальное, нежели художественное, особенно в контексте влияния Майка Науменко на российскую культуру и, фактически, его возвращения в нее в широком смысле? Не каждый день твою песню поют на Первом канале.
Я вижу непреходящую ценность фильма "Лето", поскольку несколько раз в неделю я смотрю его на цифровых каналах. Чаще него там появляется только классика, вроде "Шерлока Холмса" или "Они сражались за родину", фильм, который, кстати, Майк очень любил. Благодаря этому некоторые вспомнили Майка, некоторые его узнали. Что касается документалистики, то в своей книге я "убил" Александра Кушнира на четвертой странице, в довольно важном вступлении. Реанимировал же я его уже в послесловии. Именно поэтому дистанция в 270 страниц внутри книги – это предельно точно отраженные реплики очевидцев, друзей, современников. Ничего от себя я не добавлял. Интервью было настолько много, что количество перешло в качество. Чем больше интервью, тем точнее вырисовывается силуэт героя, его контуры, ширина, глубина и так далее. Это только первый момент. Второй – это моя девятая книга. Желание самовыражения закончилось где-то на второй или третьей. Сейчас можно спокойно, без ложных амбиций описывать то, как это было, со свойственной автору манерой.
Предположим, условный читатель нашего интервью уже успел добраться до книги и посмотреть фильм "Лето". Можно ли подобрать какой-нибудь плейлист из пяти, сравнительно непопулярных, песен Науменко, который можно включить в плеере после прочтения книги или просмотра фильма?
На пятом месте пускай будет, так называемая загадка для пытливых, очень редкая песня, которую надо еще найти. Она исполнялась несколько раз на квартирниках. Майк написал ее вместе с Сережей Рыженко. Она очень подходит под нынешнюю ситуацию и называется "Играйте дома". Она 1985 года. Это блюз и ее смысл в том, что, если вы хотите, чтобы с вами ничего не случилось – играйте дома. Она выпущена на нескольких квартирниках на компакт-дисках. Найти ее очень сложно, но возможно. В интернете ее, по-моему, нет.
Если говорить про другие треки, я бы посоветовал от начала и до конца прослушать альбом "55", иногда его называют на латыни "LV". Мои друзья энтузиасты его недавно переиздали в тройной версии. Это тройной компакт-диск, где представлено первое демо, сделанное Майком, сведение Игоря "Панкера" Гудкова, звукорежиссера, и третья версия Леши Вишни. На первом месте у меня была бы, достаточно страшная по своей фактуре, композиция под названием "Выстрелы". Фактически, это реквием Майка самому себе. Текст действительно очень тяжелый. Ее можно просто послушать, или найти на YouTube фрагмент фильма с участием Науменко в главной роли "Буги-вуги каждый день". Я не очень люблю этот фильм, он вроде документальный, но чего-то ему не хватает. Так, мой топ возглавляет "Выстрелы", завершает его "Играйте дома", а в середине стоит весь альбом "55". Хотя, можно предложить еще тысячу вариантов для ознакомления. Конечно, я не поставил в топ шестнадцатиминутную балладу "Уездный город N", потому что интеллигентный человек и так должен был ее слышать. Если кто-то не слышал, то сразу после прочтения надо идти и слушать балладу, читать ее текст, а потом слушать альбом Боба Дилана 1965 года, где есть версия, написанная немного раньше и послужившая и Майку, и Гребенщикову источником вдохновения.
Нас очень удивила одна ситуация. Исполнилось 58 лет Виктору Цою, и на кладбище собрались его фанаты, несмотря на пандемию. Важный момент, отраженный в вашей книги – признание противостояния между Цоем и Майком. Можете ли подробнее рассказать про это? Как на смерть Цоя отреагировал сам Майк?
Майк много помогал Цою в молодости, во временя дуэта Рыбина и Цоя, во время демо-записей, предшествующих дебютному альбому "45", а также при выходе самого альбома. Много страниц в книге уделено тому, как много Цой и Майк играли квартирные концерты вдвоем. Иногда им подыгрывал третий гитарист, но чаще всего они были вдвоем. В основном такие концерты проходили в Москве, Питере, на Урале и в Киеве. Как раз в Киеве их поймали, но эта история по каким-то причинам долгое время умалчивалась. Я описал ее настолько подробно, насколько это вообще возможно. В целом, ничего не предвещало беды до тех пор, пока "Кино" не "ушло в полет".
Мы сейчас говорим про период, когда Цой стал кинозвездой, 1988-1989 годы. У него тогда появился московский продюсер, он переехал жить в Москву. Майк же воспринимал все это крайне болезненно. Наверное, отношения позднего "Кино" и позднего "Зоопарка" в середине 1990-ых напоминали противостояние. Соответственно, чем ближе к концу, а обе легенды умерли с разницей в год, тем более негативно они относились друг к другу, но все же старались не выносить это в публичное пространство. Один из важных моментов, не вошедших в книгу, можно сказать эксклюзив - уже после завершения книги я узнал из книги Житинского мнение и воспоминание Майка о Цое. К сожалению, я не знал при подготовке своей книги, что у Житинского цитируется Майк. Оказывается, было два экземпляра этого мнения, первый был настолько жесткий, что родные уговорили Майка "сменить гнев на милость". Тем не менее, тот "мягкий" вариант интервью с Майком все равно достаточно грубый. Поэтому, с одной стороны, отношения двух легенд были напряженными.
С другой стороны, на концерте памяти Цоя, спустя всего месяц после его смерти, Майк исполнил две серьезные песни "Час быка" и "120 минут". Он их больше не играл никогда. Мы сейчас можем только догадываться, была ли это ассоциация с образом Виктора или же так получилось случайно, но факт остается фактом – ни до, ни после концерта Майк эти композиции не играл. Сейчас они есть в Интернете. Я лично рекомендую найти "Час быка", потому что песня действительно очень страшная.
В вашей книге очень подробно описывается история с алкоголизмом Науменко. Насколько много при подготовке книги знакомые и близкие Майка об этом говорили? Трудно ли было это узнать, или же они, наоборот, открыто про это рассказывали? Можно ли вообще история Майка стать для музыканта примером и показать, что надо более внимательно относиться и к своему здоровью, и к своему творчеству?
Кода я писал про последние месяцы жизни Майка, я меньше всего думал о том, станет ли это для кого-то примером. Я просто констатировал действительность, не сильно рефлексируя. Обычно интервью проходит таким образом, что сначала оно вежливое, потом интересное, а уже потом эмоциональное. Эмоции появляются уже ближе к финалу, поэтому у меня сложилось впечатление, что эту историю все рассказывали достаточно впечатлительно, никто не подбирал деликатные выражения. А я, соответственно просто перенес это на страницы книги, не ставив перед собой никаких педагогических, воспитательных задач. Я – не Сухомлинский, Майк – не воплощение пороков. Как говорили некоторые из его друзей, "…ну что, конец восьмидесятых, мы пили все, пили много, и Майк не был исключением". С одной стороны, эпоха была такая, с другой стороны, это был его жизненный выбор.
На самом деле очень важно, что выбор, сделанный человеком, не отменяет того большого, интересного наследия, которое Майк Науменко нам оставил. В связи с этим хотелось бы поблагодарить вас за книгу, потому что со стороны человека, которому отец регулярно включал песни "Зоопарка", кажется важным, что такой момент надо зафиксировать.
У меня есть небольшой подарок на прощание. Технически так случилось, что я никому не рассказывал, как мне пришлось пересмотреть много архивов, журналов, пленок.
Тогда я нашел раритетную запись концерта группы "Зоопарк" на презентации фильма "АССА". Я увидел, что они там очень хороши, запись достойная, состав группы интересный, чувствуется движение, реплики между песнями приятные, три выхода на бис. Меня очень тронула эта запись, я позвонил своим приятелям, которые издают сейчас наследие Майка. Я тогда сделал несколько десятков звонков, благодаря чему работа над реставрацией этой пластинки уже практически закончена. Очень радостно, что туда будет вложена еще и DVD запись концерта "Зоопарка" в те же дни в ДК Московского Авиационного института. Это такой мостик на расстоянии 30 лет. У меня было ощущение, что все уже издано, но оказалось, что еще нет.
Сейчас, если повезет, то к 27 августа, ко дню памяти Майка, мы постараемся сделать открытую презентацию в Московском доме книги. Будет интересно, я обещаю.
Фото: коллаж Википедия, архивные фото, сайт mike-zoo.kiev.ua
Видео: Piter.tv
Текст: Федор Быков и Вероника Горбунова / Piter.tv
Обсуждение ( 0 ) Посмотреть все